Как все начиналось
Преисполнившись впечатлениями от валериного «Хитчхайкинга», в феврале 98-го я принял участие в программе Camp America. Прочитал объяву на университетской доске объявления, тут же в общаге заполнил анкету, сходил по указанному адресу на собеседование… Порядка 150 баксов пришлось вложить, но до кризиса то были деньги, вполне доступные и для студента, не работающего на «постоянке». Где-то через месяц пришел ответ из лондонской штаб-квартиры, я сдал аккурат к тому времени созревший загранпаспорт, оплатил визу и страховку — еще 200 «убитых енотов». Даже на собеседование ходить не пришлось, в отличие от Кости Саввы, также завербовавшегося в «кэмперы» (об этом я узнал уже после поездки на очередном «шанинге»). Зато ему удалось закосить под студента, таковым не являясь…
Английским я в то время владел вполне свободно, но лишь письменным — хвала увлечению компьютерными играми и интернетом. Устной же практики занятия в школе и университете дали явно не достаточно, чтобы претендовать на нелегкий хлеб вожатого. Пришлось податься в чернорабочие (так называемые Campower — Силагеры по-нашему). Навыков я, поскромничав, указал маловато, поэтому непосредственное приглашение от лагеря в Северной Каролине получил чуть ли не в последний момент — числа десятого июня, хотя виза была открыта еще с начала месяца. Времени до отлета оставалось лишь три дня, едва успел освободить комнату в общаге и выкупить билет у московского представителя Camp America. Возможности поторговаться или выбирать варианты мне не предоставили, и остатков сбережений едва хватило на то, чтобы уже в лагере приобрести спальник и кроссовки.
Ночной туман
Поскольку компания, как я уже упомянул, базировалась в Лондоне, лететь пришлось с пересадкой в Хитроу. Что ж, можно сказать, повезло — мне и семи сосестрам предоставился шанс побродить по ночному мегаполису. Я в итоге лишился еще десяти баксов, согласившись ехать обратно в аэропорт вскладчину на такси. Зачем — непонятно, отставшая от группы девушка встретила нас на регистрации, благополучно воспользовавшись повторно подземкой. Таксист же, хоть и клеился всю дорогу к симпатичным клиенткам, в итоге содрал с них на 10 фунтов больше, чем изначально договаривались: «Все честно, все по счетчику!»
Тут стоит пояснить, что в центр района главных достопримечательностей мы приехали на метро, причем в аэропорту почему-то билеты лишь продавались, но не проверялись. Я, само собой, платить лишний раз не стал, понадеявшись, что разберусь с контроллерами. Таковых в ночное время нам не встретилось… не считая автоматических турникетов на выходе в город. Жаждущие билетов стойки застали меня врасплох, момент был упущен. Я наспех договорился со спутницами о рандеву на Трафальгарской площади и уехал на соседнюю станцию, где и обратился к служителю в будке — билет, дескать, потерял, что делать? «Все в порядке, парень, я тебе верю!» — заявил чернокожий привратник и открыл служебную калитку.
Девушки, как водится, оказались особами необязательными, и наткнулся я на них уже случайно, прождав час на пресловутой площади — не так уж и часто в этом районе ходят столь многочисленные компании, издалека заметно. Вместе осмотрели Биг Бэн, по набережной Темзы дошли до Тауэрского моста… Постепенно у слабейших путниц начали отваливаться конечности, и осмотр достопримечательностей плавно перешел в поиск круглосуточной кафешки. Надо сказать, центральный Лондон ночью не оживленнее моего родного Малмыжа, так что квестовали мы долго, пока не набрели с помощью аборигенов на порождение вездесущего клоуна в тельняшке.
Полеты из болота
Первые сутки за океаном мы адаптировались в весьма престижной гостинице сети Ramada. Я себе магнитный ключ на сувенир оставил и научил подруг правильно питаться в соседней забегаловке — оплата там производилась не за порции, а за посуду, куда потом можно было подкладывать и наливать по мере надобности. Вряд ли хозяевами предполагалось, что один и тот же комплект может использовать несколько персон…
Узнав, что за трансферт до аэропорта платить придется наличкой, я попытался в тот же вечер протестировать американский автостоп. Результат был, мягко говоря, отрицательным, что, конечно, сейчас мне удивительным уже не кажется. Вылез, понимаете ли, в джинсах и рубашке на локальное шоссе без обочины, но с ограждением, и простоял больше часа с вытянутым вверх большим пальцем, зажав в левой руке лист, на котором ручкой намалевал название аэропорта! Что ж, будь я понастойчивее, может, и уехал бы еще. Но предпочел все ж выложить 15$ за трансферт на следующее утро — ведь, как выяснилось, эти деньги мне в лагере должны были вернуть.
Веру в Трассу мне вернула одна пешая прогулка. Жизнь в лагере, к моему глубокому сожалению, протекала наискучнейшим образом, заняться по большей части было нечем, полдня я горбатился на кухне, и лишь по вечерам мог в компании коллег на служебном микрике куда-нибудь скататься. К исходу первого месяца я излазил все окрестности и одним прекрасным вечером увел из сарая одной из близлежащих «вилл» ржавый дамский велосипед. Отдраил его от ржавчины, искупал цепь и шестеренки в подсолнечном масле, добыл камеры в ближайшем супермаркете. Лагерь уродился еврейским, а потому самыми скучными днями были субботние — ни тебе телек посмотреть, ни за пределы огражденной территории выйти. А одна из камер — на тебе — оказалась дырявой! Ну как тут соблюдешь директорские заповеди?!
Выбраться на шоссе труда не составило, пять миль до города — пустяковая дистанция. Но и ее мне прошагать не довелось, ни в одном из направлений. Где-то на полпути останавливалась машина, и водитель сам предлагал меня подвезти. Возвращаясь, я сдуру принял доброхота за сотрудника нашего лагеря и, полагая, что грех мой раскрыт, в наглую высадился у главных ворот. А ведь директор мне еще специально приказал, прослышав о грандиозных трансконтинентальных планах, до конца срока даже не пытаться голосовать на дорогах — ни к чему, мол, ему лишняя ответственность. Однако чудеса продолжались, и кара меня не постигла.
На воскрешенном «железном коне» я существенно расширил границы исследованного мира, дважды устроив себе отдых на весьма отдаленном «озере». Эх, если бы лодки в нашем отечестве были столь же доступны, как велосипеды, мне не пришлось бы жаловаться на неразвитость плечевого пояса… Там же, на берегу очень живописного водохранилища (честно, если не читать информационные таблички на берегу, ни за что не заподозришь искусственность сего сооружения), по части каное имелся конкретный коммунизм — они, наряду с моторками и катерами, без каких-либо замков хранились в каждом втором из прибрежных гаражей. Скорее всего, двери запирались, но я-то заплывал через ворота, а они открывались изнутри! Вволю накатавшись вдоль протяженной береговой линии, я возвращал транспорт и аксессуары (весло, спасжилет) на место и пересаживался вновь на велосипед, а спустя еще какое-то время — в автомобиль. Ведь водоем располагался в низинке, и ползти обратно двадцать миль в гору очень не хотелось. В первый раз, помучавшись минут двадцать на неудобной позиции, я просто перевернул велик вверх колесами и остановил первый же пикап. Во второй решил доехать своим ходом по другому маршруту, но хозяйка магазина, куда я в итоге зашел испить воды, попросила своего мужа меня отвезти — запихнули велосипед в багажник и очень мило проболтали полчаса, пока ехали до лагеря.
Экспериментатор-эскпроприатор
Интересно, много ли наших соотечественников, посетивших буржуйские супермаркеты — не какие-нибудь турецкие или польские эрзацы оных, а настоящие, огромные ангары с километрами многоярусных полок и десятками тысяч разнообразных товаров — не соблазнились какой-нибудь безделушкой, попытавшись пронести ее в обход сканера кассы? Для меня, конечно, соблазн был черезчур велик — я и в школьные-то годы изрядно расширил свою библиотеку за счет городских (кроме книг, достойных такого напряжения нервной системы призов я, к счастью, тогда не видел). К тому же, общаясь с коллегами-американцами, услышал много историй, как они или их знакомые — не корысти ради, а в охоте за адреналином — занимались шоплифтингом (так это по-аборигеньи называется). Урон же, наносимый сотнями (а скорее, сотнями тысяч) разномастных воришек торговым сетям, столь незначителен по сравнению с бонусами от продаж (наценки на особо ширпотребные товары типа зубной пасты достигают 300 процентов!), что недоимки, выявляемые во время регулярных, но все же весьма редких (при таких-то масштабах торговли) ревизий, никто и не вздумает списывать на армию охранников и продавцов — все эти затраты заранее закладываются в ценники. После трех с лишним месяцев исследований, посвященных этой теме, могу вполне уверенно заявить: воспетые Задорновым магнитные метки имеют целью удержать законопослушное и неопытное большинство от попыток сэкономить на особо ценных товарах. А системы видеонаблюдения и охранники стоят на случай вооруженных грабежей и прочих внештатных ситуаций. Это, конечно, не означает, что, оказавшись в супермаркете, надо набирать полную тележку барахла и пытаться ее потом разом вынести в складках одеяний. Также неполезно практиковать шоплифтинг в одном и том же магазине на протяжении долгого времени. Статистика — вещь неумолимая, а снизить вероятность попасться до нуля можно лишь теоретически. Однако, если ограничиться лишь самым необходимым и не делать глупостей, в Штатах можно вполне безбедно путешествовать, не тратя денег вообще, не заботясь особо о сохранности снаряжения и поисках работы. Что я, собственно, и доказал на своем опыте — двух месяцев лагерной отсидки с пустым кошельком вполне хватило, чтобы сформировать сей тезис на будущее и потихоньку его разрабатывать.
А началось все со смешного — с прищепки на нос! Трудно придумать менее полезную вещь, но ведь доселе я такие видел лишь по телевизору, в репортаже о синхронном плавании. И бассейн до обретения велосипеда был основной отдушиной для запарившегося мыть посуду непоседы. Короче, засунул я себе упаковочку с оным девайсом под пряжку ремня (металлическую!), заперся в кабинке туалета, распотрошил и спустил обертку в слив, а прищепку спрятал в Самом Секретном Месте (глупость та еще: уж если что и запищит на контроле, охранники все равно не успокоятся, пока не отыщут источник — чудес не бывает!). После чего, жутко стремаясь, вышел вслед за коллегами. Прокатило!
Полный список ценностей, добытых из многострадального хендерсонвильского Walmart’а, я, похоже, умудрился утратить вместе с дневником лагерной отсидки (специально притащил в Штаты свой первый ноутбук, чтобы было на чем тыкать кнопочки долгими вечерами, составляя конспекты для будущих мемуаров). Из достойных упоминания перечислю пресловутые велосипедные камеры — пришлось специально просить замдиректора свозить меня в магазин, а потому одну штуку я все же честно купил, вторую спрятал в карман, а чек мне в итоге еще пригодился, чтобы обменять бракованную. А также спидометр, что так классно смотрелся на вычурном руле древнего велосипеда, и который я так по-идиотски посеял в последний день катания: Easy come — easy gone! Взятые взамен безвременно усопшей «Электроники 53» часы Casio за 17$, батарейка которых через пару лет начала периодически демонстрировать признаки скорой кончины, но потом магическим образом оживала (не иначе как от тепла тела заряжаясь). Ну, и конечно же диктофон на микрокассетах — посредством него я вел путевые дневники до возвращения на родину, где ему сразу как-то поплохело, в арабскую поездку он съездил мертвым грузом, но потом еще некоторое время служил мне в российских вояжах, пока не был пленен вместе с прочим содержимым рюкзака в августе 2001-го неизвестным турецким недругом.
Почем фунт мыльной пены?
Промежуточный итог и ответ на немаловажный вопрос: а стоило ли так мучаться два месяца, ведь открытую визу дистанционно не закроешь? Что ж, окончательный ответ я, возможно, еще узнаю, если таки попытаюсь повторно вторгнуться в воздушное пространство США уже по учебной программе. Но… необходимые навыки общения с америкосами я получил — раз, два месяца наблюдал вполне себе американский образ жизни (пусть и по-еврейски) — два, 800 баксов откупных заработал — три. Да и были веселые и приятные моменты, что скрывать!
Как вам, к примеру, такая игра (проводилась только для персонала, разумеется): все участники выпроваживаются из домика и заходят по одному, чередуясь «мальчик-девочка». Ведущий предлагает им скорректировать скульптурную группу из предыдущих двух игроков, после чего «творец» занимает место предпоследнего «подопытного». Надо уточнять, произведения на какую тему приходится изображать участникам? Чем дальше, тем жарче!
Дважды нас возили в увеселительный парк, один раз — в национальный горный (Chimney Rock Stone Park, как раз рядом с вышеупомянутым «озером»). Вообще-то, в каждую из двух смен было две таких «вылазки», но первую я проворонил — съездил зато с нашей медсестрой в Эшвиль, отобедали в китайском ресторане. Ко второму визиту в луна-парк выяснилось, что для сотрудников-то как раз оплачивается лишь одна путевка за смену, вторую я по желанию могу прикупить. «Это не наш метод», подумал будущий кругоштатчик и договорился, что до ворот парка его доставят, а уж там видно будет. Обход обнесенной высоким забором территории оказался более чем удачным — я прошел в служебные ворота и на ломаном (скорее всего) английском попросил первого же встречного сотрудника показать мне, как выйти обратно на тропу для посетителей. Детишки, падлы, порадовались, когда я к ним присоединился, а потом через вожатых настучали директору — тот меня вечером «на ковер» вызвал, привожу кусочек диалога:
— Итак, вы не оправдали наше доверие и обманом проникли на территорию парка!
— Позвольте, отнюдь! Я познакомился с одной американской семьей, и они пригласили меня посетить парк с ними.
— Это ложь, так не бывает!
— Конечно, бывает. Люди зачастую ведут себя очень гостеприимно, когда встречают иностранца. Мой друг путешествовал по Штатам несколько месяцев, и его неоднократно подвозили, приглашали к себе домой и в различные заведения…
— Это все не то, но никто не будет тратить деньги, чтобы провести незнакомца в парк!
— … Что ж, насколько я понимаю, никаких доказательств того, что я лгу, нет. Можно вспомнить и о презумпции невиновности. Но я сделаю жест доброй воли и расскажу вам, как все было — просто потому, что считаю, что ничего плохого не сделал.
И рассказал.
— Это очень плохо, если бы ты попался, отвечать бы пришлось лагерю. Да и дети знали, что у тебя нет денег на билет (было дело, «похвастался» в автобусе), и увидев тебя в парке, решат теперь, что можно проникать куда угодно без билета.
Короче, запретили мне выходить за ограду в течение недели. Дохлый номер! Во-первых, я давно уже знал, в скольких местах колючепроволочный периметр в лесу примят деревьями или натянут над оврагами — кое-где можно запросто его миновать, даже не заметив. Ну, а во-вторых, в округе имелось достаточно дорог, чтобы добираться куда угодно, не рискуя быть замеченным.
Я вообще чувствовал себя практически ненужным в лагере и старался вести себя адекватно, оставаясь сторонним наблюдателем в большинстве событий. Исключением стал прощальный бал-маскарад — одевшись во все черное (джинсы, водолазку и тяжелые демисезонные ботинки с металлическим носком, зачем-то обменянные на полуразвалившиеся кроссовки в супермаркете), выкрасил лицо и руки черной краской для боди-арта (был у нас специальный домик для подобного творчества) и предстал перед изумленными детьми и коллегами в образе мистера Блэк. Вот уж тут со мной все перезнакомились заново да перефотографировались!
В целом (и это подтверждает не только мой опыт), программа Camp America — весьма надежный и простой способ попасть в столь труднодоступный регион земного шара с возможностью там попутешествовать. Вот только оценку своих способностями не занижайте — пишите лишь то, чем реально хотите заниматься, но расхваливайте мастерство по максимуму. Заранее не проверят, а потом поздно будет, да и несложно отнести все нестыковки на разницы культур и специфику работ (например, «а в России лошади другие были — умные и послушные», или «а у нас спасатели только на берегу дежурят, а откачивают утопленников медсестры»). Главное — не оказаться там, где не хочешь!
Часть вторая. Легко в раю!..
…мне в дорогу чемоданы…
«Мелиорация болота» случилась как-то слишком внезапно. Проводили детишек, прибрали территорию, отметили это в пиццерии и скейт-о-раме (о, это убожество, двухрядные роликовые коньки — радость неваляшек!), а на следующий день — на тебе! Собирайся, вечером уезжаем. Отвез велосипед на егошнее ПМЖ, поменял кроссовки в супермаркете (как, как — зашел и переодел!), кое-как отфильтровал ненужное барахло… Думал, короче, что удастся продинамить отъезд и стартовать утром. Отнюдь!
Приперлись незваные помощнички, покидали недопакованные вещи в пластиковые мешки для мусора, погрузили все это в джип и… вскоре я оказался близ закрытой до утра эшвильской автостанции с тремя неподъемными тюками.
Кто виноват, не важно — что делать? Попросил позднего пассажира присмотреть за багажом, спустился к светящемуся неподалеку супермаркету, добыл еды и угнал средство передвижения. Ночная прогулка по незнакомому городу верхом на хромоногой тележке — впечатления те еще! Кое-как добрался до госпиталя, памятуя, что упомянутая ранее медсестра Дасти где-то работает в свободное от лагеря время. Оказалось, не здесь, но в телефонной книге удалось отыскать ее адрес, а в листинге координат сотрудников лагеря (заранее выпросил в офисе) — эшвильский адрес малознакомой мне вожатой. Туда сперва и отправился, ведь до пригорода, облюбованного Дасти, почти 20 миль по трассе!
Улицу нашел без труда по бесплатной карте города. А вот номер дома… Они неспроста даже в самой глухой деревушке четырехзначные — в рассчете на светлое будущее а-ля Нью-Васюки американцы нумеруют дома либо с большими разрывами в счете (скажем, через 10 или 20 номеров), либо вовсе непрерывно по всему городу — в этом случае адрес однозначно номером дома определяется, но вряд ли кто из прохожих сможет подсказать, где этот дом находится.
Мне, пожалуй, очень даже повезло — я обратился за помощью в зал игровых автоматов Playland, а тамошний менеджер, как оказалось, коллекционирует монетки. Пожелал купить у меня случайно завалявшиеся в карманах российские медяки, а получив их бесплатно, подарил взамен сувенирную двухдолларовую купюру. Я ее спустя три года так же утратил в Турции…
Пока я сидел в коридоре и сортировал шмотки по имевшимся сусекам, он также подобрал мне комплект фирменного снаряжения — куртку (носил ее практически не снимая до конца поездки!), футболку и бейсболку. А также здоровенный талмуд — дорожный атлас дальнобойщика (угадайте, кем он раньше работал?) с ламинированными сверхпрочными страницами, весом в несколько килограмм! Наконец, узнав о моем первом месте назначения (Вашингтон, который город), вручил телефонную карточку с просьбой сообщить, когда я туда доберусь. За последние несколько лет ему не доводилось встречать автостопщиков…
Ночлег, увы, не предложили, да я и не напрашивался. Осознав, что продолжать поиски бессмысленно — поздновато уже для вписки — отправился на ведущий в пригород автобан и некоторое время проторчал там, после чего доперся до ближайшего экзита (выезд с Трассы по-англицки), обошел близлежащую церковь и расположился за бортиком ее черного входа, расстелив пенку и складировав имущество под боком.
Разбудил меня звук газонокосилки где-то около полудня. Что весьма удивительно, припаркованную на газоне тележку за ночь никто не утащил, и я благополучно выбрался опять на автобан, уже снаряженный по всем правилам — с табличкой, стоящими рядом 80-литровым рюкзаком и ноутбучной сумкой, а также весьма внушительных размеров мусорным мешком с малополезным барахлом. Как понимаете, уехать в данных обстоятельствах на чем-то обыденном я просто не мог! 8))
Прошло минут 15, где-то далеко впереди затормозил темный универсал. С мешком в охапку я подбегаю, опа! — машина забита под завязку вещами, впереди сидят две девушки… Оказалось, калифорнийки, как и я в скором будущем, совершают обзорное турне по стране, а сейчас едут как раз в тот пригород (потому и среагировали — на название), где сегодня должен какой-то фестиваль происходить. Быстренько уплотнили свое барахло, я добавил и уселся верхом на рюкзак, благо сидений сзади не было.
Выгрузился на заправке, прозвониться Дасти не смог — оставил вещи в подсобке и налегке отправился на поиски дома. Случился небольшой дождь (это по-каролински небольшой, по-нашему — ливень), но я успел спрятаться в попутной машине, и водителю ничего не оставалось, кроме как вместе со мной искать дом нужного номера — задача, как вы уже понимаете, не из легких, особенно в отсутствие прохожих.
Соседи Дасти, к которым я зашел осведомиться о ее проживании, угостили меня соком. На матрасе под навесом дождался прибытия старой знакомой, она как будто бы и не удивилась! Вписал мешок и сумку в подвал (чтобы можно было забрать в отсутствие хозяйки), заночевал все на том же матрасе, благо погода позволяла. А с утра меня вывезли на ведущий к побережью автобан: лети, пташка, и не возвращайся слишком рано!..
Что ни машина, то сюрприз!
Именно так проистекала моя поездка на протяжение пары недель до прибытия в Бостон! Если в начале и имелись какие-либо подозрения в успехе предприятия, выжить им было не суждено.
Первым остановился пикап, в кабине помимо водителя уже имелось два пацана, так что мне было предложено забираться в кузов, где я и провел следующие 4 часа и больше 400 километров. Погодные условия благоприятствовали, дождик собирался, но передумал, я утеплился ветрозащитным плащом и всю дорогу орал песни, радуясь жизни. На следующий день у меня почти полностью пропал голос, а в бронхах на несколько дней поселился возбудитель неуемного кашля, хотя в этом, возможно, заслуга третьей машины.
Но сперва о второй, она даже больше прочих заслуживает упоминания! С тех пор меня неоднократно водители провозили дальше того места, куда ехали сами, но рекорд этого парня никто еще не побил — 60 миль он вез меня, выжидая, пока по радио прозвучит песня в его любимом направлении кантри! Увы, я даже названия этого подстиля не запомнил, напрасно понадеявшись на сохранность звукового дневника.
Поскольку накрапывал мелкий дождик, высадился я не на экзите, а под эстакадой на основном шоссе. Полицейские подъехали, но оказались людьми и прогонять меня из укрытия не стали. А где-то через час, когда поток машин достиг своего максимума, не сворачивая на обочину остановился спорткар — четверо студентов из Сиракуз возвращались домой. В машине было накурено, как в школьном туалете, однако в целом атмосфера была веселой и дружелюбной, и я уж было вознамерился стеснять хозяев до самого конца их вояжа, но тут лопнула шина на заднем колесе. До аварии не дошло, а вот с запаской возникли сложности — за долгий путь молодые раздолбаи умудрились сжевать пять колес и истратить все деньги, да и где ночью купишь колесо для «Ягуара»!
Проводил их до ближайшего экзита, из пригорода позвонили знакомому Дасти в близлежащем Ричмонде, но тот сказался больным (а кто бы не сказался — звонит тебе поздним вечером орава незнакомых студентов и просит помочь с машиной). Ребята вознамерились ночевать в машине, я же отодрал длиннющую скатерть с выставленных на улицу прилавков и расположился за бордюром автобана под мостом.
Пожалуй, из всех мест моих ночевок это было наименее для того приспособленным. Сухо, но очень шумно — уснуть толком так и не удалось, около семи утра я вернулся в пригород и отыскал колченогий «Ягуар» возле одного из мотелей. Дежурная проводила меня в комнату, где на одной кровати дрыхли вповалку мои вчерашние знакомые, но те, конечно, спросонья от меня отреклись, так что я вернулся на Трассу.
Противозаконное спасение жизни
Эх, как я надеюсь, что результат моей безбашенной настойчивости в то виржинское утро не отразится вскоре черным штампом в моем загранпаспорте! Американские (да и европейские, похоже) копы — люди, как правило, дружелюбные и автостопщикам сочувствующие, но требуют уважения к своей малополезной профессии. Сколько раз я встречал их, голосуя внаглую на автобанах или стоянках вопреки пожеланиям персонала! Вариантов развития событий в случае закоса под неграмотного иностранца может быть три. Самый распространенный — коп-альтруист отвозит путешественника на более подходящую позицию либо советует отойти по лепестку, если оная находится именно там. Коп-пофигист принимает к сведению причины, побудившие человека выйти на автобан (машин очень мало, дождь идет), и уезжает — таких, увы, меньшинство. Наконец, коп-эгоист действует подобно альтруисту, но отвозит/советует так, как удобнее ему, обычно осложняя автостопную жизнь. Примерно в половине случаев заодно проверяется наличие визы — в иных случаях в 98-м году это делать было не принято.
Мне, увы, попался сперва именно последний тип стража порядка — увез меня все в тот же пригород. Ничтоже сумняшеся, я потихоньку выкарабкался обратно в то же месте и — на тебе — по встречной все тот же мешалкин проезжает. Развернулся на эстакаде, меня догнал, посидел минут пять с паспортом в машине, принес мне «тикет» — что-то вроде повестки в суд, 8-го октября мне надлежит явиться в Ричмонд для разбора этого инцидента. Э-э, милый, да где ж я буду через полтора месяца — близ Калифорнии, наверное!
Вновь оказавшись в городе, я потратил несколько лишних минут, чтобы отыскать последний выезд оттуда в сторону севера. А чтобы шагалось веселее, прихватил с парковки супермаркета тележку — они все помечены, не потеряется. Подошел к автобану, встав в конце лепестка, голосую по основному потоку. От встречных я укрыт лесополосой, это снижает шансы быть застигнутым врасплох. Смотрю, а водители мне что-то вперед показывают — ба, да там же пикап стоит, меня ждет!
С водителем этого транспортного средства я следующую неделю и провел. Рик из Рэйли, столицы уже почти родной Северной Каролины, направлялся в Атлантик-сити, восточный аналог Лас Вегаса, дабы проиграть все сбережения и на этом завершить свой жизненный путь (либо, в случае редкого, но хорошо разрекламированного чуда, перейти на новые рельсы к светлому будущему). Но, вопреки усилиям полисменов, на его пути встретился автостопщик из России, стремящийся в северный городок Бэнгор, дабы воочию увидеть если уж не самого Стивена Кинга (всемирно известный автор «ужастиков», творчеством которого я в то время сильно увлекался), то хотя бы его особняк. В результате, промотав за три дня обреченные деньги в казино и кафешках, вдоволь накупавшись в теплом Атлантическом океане, Рик взял у старухи с косой отсрочку, чтобы довезти и меня до цели. Вашингтон, сами понимаете, мы проскочили по объездной, но я, выполняя обещание, попытался с АЗС дозвониться до эшвильского экс-тракера, да обломался — на карточке осталось лишь два пункта, при минимальной стоимости звонка в три.
Любопытная встреча состоялась на боардуолке, облицованной деревом набережной курортного городка. Сейчас уж и не припомню, то ли Атлантик-сити послужил прообразом игрового поля «Монополии», то ли его спланировали соответствующим образом. Неважно. Так вот, прогуливаясь между сияющими всеми цветами радуги дворцами увеселительных заведений и бесплатными пляжами, я вдруг опознал в одном из мальчишек-рикш, отвозящих богатеев на специальных тележках из одного монетоприемника в другой, своего соседа по лагерному домику, Роберта из Словакии! Оказывается, он сразу из лагеря сюда направился, дабы до возвращения домой побольше денег заработать. Меня же такие глупости тогда не интересовали — я изначально пересек океан, чтобы на своем опыте испытать хотя бы малую долю валериных приключений, а во время поездки как-то спонтанно пришел к мысли совершить кругоштатное путешествие — то есть, объехать страну по максимально возможному периметру.
А потому очень порадовался намерению Рика проехать на север не по скоростному автобану, а по второстепенным шоссе. Он таким образом экономил немало на таксовых сборах (почти всюду в местах больших скоплений людей основные дороги становятся платными), я же с большим приближением к идеалу проходил маршрут, наблюдая по сторонам гораздо более живописные пейзажи. Пришлось все-таки одолжить денег на бензин и поработать добытчиком пищи — реакция спутника на это была полностью положительной, хоть он, как и большинство америкосов, стремался по поводу любого нарушения законов. Помнится, я тогда еще совсем глупым был, мусор из кабины на шоссе выкидывал — Рик меня и приучил к трассовой гигиене, пусть и мотивируя это боязнью стукачества окружающих. Честно говоря, мне до сих пор непонятно, как согласуются анонимки и хваленая презумпция невиновности — неужели действительно одного звонка (а сотовые сейчас действуют практически на всей территории страны, и тариф не зависит от расстояния) достаточно, чтобы послать патруль вслед нарушителю и стрясти с того штраф?
Ночевали мы в полном соответствии с финансовыми возможностями: Рик — в кабине пикапа, я — в кузове оного. Пару раз нас за это жопили, выгнали с одного из паркингов (какая-то дама, проходя мимо, устыдилась моих волосатых ног, вылезших из-под спальника) и попросили с рассветом покинуть «зону осмотра» на берегу Гудзона.
В Бэнгоре пришлось повторно вернуться к особняку уже одному — Рик чуть ли не дрожал от ужаса, когда я пытался заглянуть за ограду. Как же, за преследование столь именитого гражданина страны можно запросто угодить за решетку! Я все же попытался поговорить по неотвечающему домофону, слегка надеясь, что мэтр окажется дома и выйдет пообщаться. Увы, похоже, никого не было дома.
Заночевали мы опять в пикапе на стоянке под одним из мостов (дождь моросил), утром Рик получил денежный перевод от коллег из Рэйли и вскоре тронулся в обратный путь. Очень надеюсь, что успел передать ему достаточный запас бодрости и оптимизма, чтобы благополучно вернуться домой и отыскать заново смысл жизни. По крайней мере, должен ведь он поработать еще немного, чтобы расплатиться с друзьями?
Канадская озабоченность
Следующую машину прождал около часа, маловато машин днем ездит по прибрежным шоссе. Зато водитель до отвала накормил меня дарами моря в ресторане, остаток мега-порции пришлось сложить в специальный пластиковый коробок — хватило на завтрак.
Вечерело, я стоял на въезде в какое-то поселение и раздумывал, стоит проходить оное насквозь, или поискать ночлег в близлежащих постройках. И тут останавливается микроавтобус, за рулем этакий колобок четыре-на-четыре. Сажусь, едем, я поглаживаю егошнюю собачонку, а он тем временем… начинает поглаживать меня! Оказывается, специально отъехал подальше от своего канадского городка, чтобы никто не узнал о его таких вот странностях. Ну, я-то явно не для этого так удалялся от дома!
Однако не такой я человек, чтобы на в общем-то доброжелательно настроенного субъекта свое негативное отношение изливать. Ну, хочет он меня, ну, руки распустил слегка — так ведь хочет, как выяснилось, прежде всего просто общения, предложил мне смущенно блоуджоб сделать (если напрямую переводить, то «взрывработу»), и «никто никому не будет должен». Что ж, ответил ему, ласки меня интересуют исключительно женские, и даже если он прав, и мужчины делают «это» гораздо лучше, у меня еще недостаточно опыта, чтобы сравнивать, а значит и ни к чему делать над собой усилие, перебарывая неприязнь. После такого объяснения мужик и вовсе расчувствовался, начал скомканно извиняться, спросил, чем может мне помочь. Ну, как выяснилось, действительно может, причем сам догадался — я лишь попросил высадить меня там, где наши маршруты расходятся.
А вышел в итоге в очень живописном месте близ устья пограничной речки, где напротив какого-то канадского селения на лесном пригорке сооружена ротонда с мемориальной доской (на близлежащем острове Сент-Круа поселенцы первую американскую зиму встретили лет пятьсот назад). В самом деле, чем куковать в темноте на неизвестной развилке, лучше иметь крышу над головой. С питьевой водой тоже проблем не было, толстяк оставил мне канистру и, еще раз извинившись, удалился.
Выспался великолепно, никто и ничто меня не потревожило. Каково же было с утра, застопив первую же машину, узнать от водителя, что ночью прошел небольшой ураган, обильно полив все вокруг дождем! То-то мне показалось, спальник немного мокрый.
Оказавшись так близко от погранперехода, глупо было бы проехать мимо, не проверив реальность его безвизовой проникабельности. Америку я покинул без проблем, а вот на канадской стороне меня догнал таможенник и потребовал предъявить паспорт. Уяснив, что визы у меня нет, 200 баксов платить я не хочу и вообще «просто дорогу перепутал», он выписал мне справку для звезднополосатых коллег, чтобы не препятствовали мне вернуться на путь истинный. Увы, те проявили бдительность и ценный документ отобрали.
Полтора часа провел в черте города, пытаясь выехать в сторону Бэнгора (ехать севернее особого смысла уже не было), после чего расстроганная таким зрелищем американка вывезла меня на развилку в чистом поле — сама бывшая автостопщица, как выяснилось в беседе. Еще через полтора часа самозастопился грузовик! Я ему палец не показывал, наивно полагая, что из-за зверств страховых компаний тракеры ныне пассажиров не подвозят — раз десять мне об этом сообщали различные осведомители. Отнюдь, как выяснилось — даже американцы далеко не всегда соблюдают все эти глупые законы, коими так богат ныне их административный кодекс.
Подъезжая к Бэнгору с севера, впервые за многие годы подержался за «баранку» движущегося автомобиля — развеселый фермер просто спрятал свои руки за спину, так что мне ничего иного не оставалось, кроме как принять его предложение «поводить».
Тактическое отступление
Хоть и не люблю я возвращаться без нужды, но путь с Севера на Запад, так или иначе, проходит через Бостон. С Риком мы этот город, как и Нью-Йорк, и Балтимору, проскочили по объездной. Решил для скорейшего продвижения следовать по автобану, в тот же вечер почти достиг Портлэнда в компании еще одного слегка озабоченного мужика. Нет, этот предложений губ и члена не делал, но вопросы какие-то странные задавал…
Опять пришлось прятаться от дождя под эстакадой на автобане, но полицейский на сей раз попался, опять-таки, из третьей категории — сообщил, что «у нас в штате голосовать можно лишь при свете дня!» и отвез в ближайшую деревеньку. Побродив по окрестностям, я нашел пригодный для жизни сарай с просторной двухспальной телегой, где и заночевал. Запах сена, шум дождя по крыше…
Дабы не нервировать лишний раз местных копов, с утра начал опрос посетителей заправок. Конечно, впрашиваться — это неэтично и не достойно настоящего автостопщика, но вряд ли я тогда таковым уже являлся, да и надоело с форменными прогоняями бороться. Заверяю, опрос драйверов и водятлов я вел корректно и неназойливо, а потому проторчал на чертовой заправке не один час, прежде чем уехал в микрике, восседая на кровати — семья везла мебель дочери в колледж.
Со времен отбытия из Атлантик-сити возможности помыться у меня не было, и это весьма напрягало. Портлэнд же, как оказалось, тоже стоит на берегу Атлантического океана, хотя вода здесь и холоднее градусов на десять. Вот было шоу для многочисленных рыбаков на дальнем берегу залива, когда я продефилировал по бетонным плитам в одних плавках, а после помывки еще и переоделся!
Холодная ванна вызвала удивительный сбой автопилота, и я почти полчаса простоял на автобане, голосуя в обратном направлении, прежде чем одна обходительная девушка в форме не увезла меня в место более правильное, но гораздо менее удобное. Выждав минут десять для порядка, отправился вниз по течению на поиски достойной позиции, но застопился там опять же полисмен, совсем уже не обходительный. Высадил меня в какой-то заднице, где машин и вовсе не наблюдалось. Я уж было решил, что на сегодня все (времени — седьмой час, в восемь уже темнеет), но почти сразу прямо под мостом, где пришлось занять позицию (впереди — развилка, сзади — лепесток без обочины и запрещающий знак «Пальцу — нет!»), останавливается шикарный джип.
По пути нам с Наото, американцем японского происхождения, недалеко — километров двадцать. Но успели разговориться, и — вот оно, первая спонтанная вписка! Долго едем по лесной дорожке, Наото работает в фирме, распространяющей солнечные батареи, а потому живет в полностью изолированном от внешнего мира доме: вода из колодца, электричество с неба и сотовая телефония — вот три слагаемых современного отшельничества. Рядом стоит настоящий вигвам, похоже, ночевать придется в нем… Минут на сорок я уединяюсь в ванной (вот ведь, страдалец, до сих пор не уяснил, что этим сервисом мог чуть ли не каждый вечер наслаждаться!), потом его родные приезжают со мной пообщаться, ужинаем экологически чистыми продуктами, и я отхожу ко сну на диванчике в гостинице — что-то хозяин не договорился со своей половиной насчет вигвама, а одному мне ночевать там не доверил…
Жаркая встреча, прохладный прием
С утреца, собрав постиранное белье и гуманитарную помощь в виде большого пакета с различной снедью, вместе с Наото вернулся на трассу. Традиционно, первый встречный на сегодня — полицейский, по счастью пофигист.
Вторая машина, микроавтобус с подозрительно копошащейся в одеялах на полу салона парочкой и еще тремя не менее жизнерадостными подростками, благополучно довозит меня почти до бостонской объездной. Километрах в двух от нее внезапно загорается движок! Все мы, конечно, тут же вываливаем на обочину и отбегаем на безопасное расстояние, про рюкзак я думаю, но чувство самосохранения не дремлет. Однако один из моих спутников совершает прямо-таки подвиг, приблизившись к полыхающей машине и выбросив мой баул из салона на обочину!
Вскоре подъезжают пожарные, но пламя уже сбито огнетушителем другого героя, не посмевшего проехать мимо угодивших в переплет соотечественников. Дожидаемся полицейского и на буксире достигаем ближайшей заправочной станции. Ребята ставят свой рыдван на прикол (порядка тысячи придется выложить за движок, у этого вся проводка выгорела), я договариваюсь с сотрудниками, что оставлю покрытый масляными пятнами рюкзак в мусорном мешке на заднем дворе до вечера, а сам отправляюсь на поиски коллег по отсидке. В списке — четыре адреса, но ни одного сколь-нибудь близко знакомого солагерника.
Бостон с пригородами образуют огромный мегаполис, и схема общественного транспорта в нем не сильно отличается от московской — подземка, по большей части надземная, а местами переходящая в трамвайные линии, поезда-электрички и автобусы различной степени дальности. Пока добирался до ближайшей станции «метро», набрел на магазин «Оптика» — настала пора избавиться от погодной зависимости и прочего дискомфорта, приносимого очками. Контактную линзу, что я носил в лагере, буквально за пару дней до выписки постигла неизлечимая болезнь. В магазине без рецепта (который стоил бы раз в пять больше собственно линз — наслышаны, наверное, о стоимости медобслуживания в Штатах?) мне, увы, смогли предложить лишь линзы временного ношения, но пары более чем хватило до возвращения в Москву.
Наблюдая за процессом проникновения пассажиров на посадочную платформу станции, заметил паренька, привычно перепрыгнувшего турникеты на виду у сотрудника. Я, конечно, так действовать не стал — подошел к стойке и притворился, что опускаю жетончик. Вертушка, естественно, не крутанулась — изобразил удивление, ожидая, пока подойдет сотрудник и проверит. Но тому, похоже, давно были по барабану все подобные фокусы — подозвал и без расспросов открыл калитку.
Поиски начал с весьма удаленного от центра пригорода, в котором проживали двое из четырех адресатов. Увы, тот, что оказался дома, даже за порог меня не пригласил — ну, приехал и приехал, молодец, а я тут фильм смотрю с друзьями, извини. У второй оказался весьма страннюковый отец, который пытался выяснить, в каких отношениях с его дочерью я состою (да ни в каких, я ее даже внешне не помню!), пока гостеприимная супруга поила меня чаем и кормила бутербродами. Дожидаться прибытия «знакомой» на улице я не стал — надеюсь, ревнивый отец не доставил ей особых хлопот по поводу моего незваного визита.
На двери третьего дома я обнаружил записку — так и так, мол, уехали мы устраивать нашу дочу в колледж в Огайо. Вроде как, все ясно, но мягкая мебель и высокий бортик терассы в теплый августовский вечер показались мне весьма уютным пристанищем. Ночью похолодало, пришлось произвести набег на соседский дворик и утянуть плед, покрывающий залежи какого-то хлама.
С утра я продолжил осмотр города — точнее, студенческого района Кэмбридж, где должен был обитать мой последний «соплеменник». Увы, учебный год еще не начался, и больше половины комнат в общагах пустовало, в том числе и искомая. Я позже списался с парнем по е-мэйлу — похоже, он-то как раз и непрочь был со мной повидаться, но только месяц спустя.
Всю связь с родными и друзьями из России во время путешествия я держал через Интернет — практически в каждом более-менее крупном американском городке имеется по крайней мере одна публичная библиотека, в которой любой желающий может записаться в очередь и получить положенный лимит времени в сети бесплатно. Вот и сейчас, разобравшись с «делами», решил посвятить мировую общественность в подробности своих странствий. К немалому моему удивлению, в библиотеке студенческого городка Интернет был не виндусовый, и даже не маковский, а — не побоюсь этого слова — ваксовый! То бишь, проживал в сети допотопных терминалов, подключенных к серверу семейства VAX — прямо как в родном университете образца 90-х! Что означало полное отсутствие онлайновой графики, а главное — невозможность открыть несколько окон одновременно. И если с первым я легко мог смириться, то второе обстоятельство подкинуло мне серьезную проблему: пока я набивал очередной трактат на транслите, хотмэйловский аккаунт из соображений безопасности взял да и закрылся! Пришлось обратиться к парню за соседним терминалом и оттуда заново войти в свой ящик, дабы тот воспринял мною написанное и отправил куда следует.
Так началось мое знакомство с Майклом, студентом из Мичигана. В Бостон он приехал, чтобы научиться писать саундтреки — музыку к фильмам. За недолгой беседы последовало предложение вписки с небольшой отсрочкой (ибо он еще сам только заселяется), а также одалживание идеального инструмента для осмотра мегаполиса — шоссейного велосипеда! Договорившись, что к вечеру припаркую транспорт в указанном месте, я немедля отправился за вещами на ту самую заправку на окраине города.
И нашел их непосредственно в мусорном мешке! Вот она, кульминация моих продолжительных экспериментов, когда накопленные знания и навыки действительно мне потребовались. Впрочем, должен признать, что воры, на самом деле, оказали мне услугу, избавив от наиболее бесполезных и громоздких вещей. Пропали чумазый рюкзак (явно не оптимального для путешествия в цивильной стране объема), спальник (самый большой и теплый из ассортимента супермаркета — брал на вырост и два месяца мучился, не имея возможности застегнуть его без угрозы перегрева), ботинки Cat с металлическими носами (сам не знаю, зачем их взял — и никогда не жалел об утрате). А также кассеты от диктофона, среди которых одна, увы, была записанной. Вряд ли человечество когда-нибудь узнает в подробностях о прошедших с момента моего старта неделях — наверняка глупые америкосы давно затерли непонятную им тарабарщину в каком-нибудь автоответчике.
Прочие ценности я догадался взять с собой, а шмотки и атлас похитителей не заинтересовали. Пришлось в близлежащем магазинчике найти простенький рюкзачище-«колобок» (лямки-стропы и огромная котомка с затяжкой и пряжкой), вынести под футболкой плоскую упаковку, а следующие две недели посвятить неспешному восстановлению снаряги. Грязный и местами порванный рюкзак воры забрали, видать, по причине большой стоимости настоящих туристических вещиц в Штатах. Пришлось в итоге довольствоваться малолитражным, ибо другими в супермаркетах не торгуют, а ассортимент спецмагазинов был мне, пожалуй, не по зубам.
Отпуск автостопщика
Пару ночей (точнее, ранних и не очень утр — или утров?) удалось провести на терассе, потом меня нашли там внезапно вернувшиеся хозяева. Вроде как, удалось отболтаться — мол, шел мимо, хотел в гости зайти, мы с вашей дочкой в лагере очень дружили, а на вокзале спать неловко — однако, минут десять спустя глава семьи выглянул в окошко и вежливо попросил меня удалиться, дабы не смущать его нервничающую супругу. В общем-то, Майкл к тому времени уже должен был заселиться, и адрес мне сообщил заранее, так что я перетащил «колобок» с вещами в подвал запертого пока дома и продолжил осмотр города.
В саду одного из близлежащих домов удалось отыскать практически исправный велосипед со следами ржавчины, спущенными шинами и разболтанными тормозами. Шины накачал на заправке, тормоза на следующий день поднастроил в веломагазине, добыл в супермаркете гелевую сидушку и замочек, которым за цепь приковывал транспорт, посещая различные музеи и прочие пешеходные достопримечательности — путеводителей на любой вкус также хватало.
Еще две ночи мне пришлось отдыхать на матрасе в подвале, после чего, наконец-то, объявился Майкл. Комнатушка, которую он снял, была совсем крохотной, не больше аспирантской в ГЗ МГУ (а жилых помещений еще меньших размеров я еще не видел). Чтобы не стеснять парня в его каморке, я спал на коврике на балконе, чем весьма пугал хозяйку дома, девицу китайского происхождения, но каких-то особых конфликтов не возникло. Напротив, ее не менее азиатский бойфренд даже подарил мне свои босоножки, и за это достоен быть прославлен на века — именно столько прослужили бы мне супер-тапки, не сопри их неизвестный доброжелатель на одном из российских мест работы год спустя. Десятки тысяч километров американских автобанов, российских дорог и арабских пустынь гений буржуйской обувной индустрии спасал мои ступни от перегрева. Куда там любым, даже самым облегченным и дышащим кроссовкам!..
Хм, я, кажется, отвлекся. Чем же были заполнены те две недели, что потребовались, дабы «залечить» полученные «раны», переварить полученные впечатления и вновь воспылать жаждой странствий? Прежде всего, конечно же, осмотром интереснейшего во всех отношениях города — как-никак, это одно из древнейших поселений колонистов на материке, и за несколько столетий здесь накопилось и выросло множество музеев, памятников архитектуры и, конечно же, жемчужин торгово-развлекательного профиля. Конечно, далеко не везде удавалось пройти методом «небогатого русского студента» — более того, эта идея (впрашиваться, описывая билетеру свой путь — мол, чем больше удастся мне сэкономить денег, тем дольше смогу я изучать вашу страну) пришла мне гораздо позже, на Ниагаре. Просто проявлял наблюдательность и выискивал незадокументированные лазейки — треспассинг, конечно, но тогда мне этот термин еще не объяснили.
На корабле-музее Бостонского Чаепития — реплике того судна, с борта которого американские террористы (по местному — борцы за независимость) сбросили груз английского чая, положив тем самым начало первой в истории страны войны — служебный вход являл собой обычную калитку, через которую экскурсанты выходили. Со столь же обычным шпингалетом. В расположенный неподалеку компьютерный музей удалось попасть через соседний кафетерий. Правда, из рациона пришлось исключить многочисленные интерактивные экспонаты — для их активации нужен был магнитный билет. Не мера отлова «зайцев», отнюдь — просто средство сбора статистической информации.
Общая черта практически всех американских мегаполисов — обзорная площадка на вершине самого высокого здания. В Бостоне и еще нескольких городах такие форпосты названы в честь старика Хэнсона, спонсировавшего их сооружение. Само собой, большинство небоскребов сверху донизу заполнены различными офисными помещениями, и сотрудники оных проходят вовсе не через кассу. Понаблюдав за служебным входом, я проскользнул мимо сонных охранников (до трагедии 11 сентября еще оставалось больше трех лет) и безпрепятственно поднялся на этаж с обзорной площадкой. Там случайно удалось найти бесплатно работающую подзорную трубу…
Вообще, конечно, небоскребы меня тогда очень еще интересовали. Я даже попытался выбраться на крышу одного из них, поздним вечером обнаружив незапертую дверь лестничной клетки. Больше 80 пролетов вверх протопал, но постеснялся продолжить путь по системе вентиляции, хоть и открутил на всякий случай крышку огромного люка. Рановато еще изображать из себя «крепкого орешка», как бы за террориста не приняли. Двери же все открывались только ключом либо ручкой с противоположной стороны — на случай пожара.
Велосипедные прогулки по большей части лишь приятно разнообразили пешие вылазки. Но однажды довелось и в довольно стремную ситуацию угодить. Коряво сориентировавшись по карте, я вместо срезки оказался сперва в одностороннем автомобильном туннеле, а потом на огроменном мосту с очень оживленным движением и отсутствием обочины… Кое-как добравшись до верхней его точки (метров двести, минимум), отдохнул от адреналинового шока в специально предусмотренной для этого зоне ремонтных работ.
Северный берег вгрызающегося в город залива приятно порадовал множеством любопытных достопримечательностей, абсолютное большинство которых условно бесплатны — стоит себе ненавязчиво на видном месте ящичек для пожертвований (на ремонт и содержание), а сотрудники на входящих взирают с затаившейся в глазах надеждой. Может, им проценты от выручки платят?
Судоремонтный «сухой док» и какой-то сильно древний теплоход в оном, по соседству — крейсер-ветеран. Во время Второй Мировой его трижды атаковали камикадзе и в итоге чуть не пустили ко дну. Отреставрировали на совесть, шрамов не видно. Еще чуть дальше шумят на ветру свернутые паруса «Конституции», самого древнего из стоящих на действительной службе суден. Интересно, осталась ли на борту хоть одна «родная» деталь двести лет спустя? Все уголки изолированы от любопытных взглядов и рук решетками, не разгуляешься.
Изучая торговый центр в даунтауне, набрел на уличный концерт коллектива эквадорских музыкантов. Как мелодии, так и экзотичность арранжировок произвели на меня большое впечатление — досидел до конца, хоть и замерз слегка в тенечке. Сейчас жалею, что диск не купил, но тогда это было делом принципа.
А зайдя в один из гостинично-деловых комплексов в поисках бесплатного туалета, неожиданно угодил на церемонию завершения какого-то благотворительного марафона с огромным количеством разнообразной благотворительной еды (вот я когда гамбургеров объелся, и мороженого!) и даже благотворительным массажем (увы, поздновато пришел, медсестры уже утомились)!
Терпение и труд…
Само собой, посещая все эти локации, я не забывал и о хлебе насущном. В первый вечер на новом месте Майкл притащил домой огромный пакет разнообразных плюшек — подарок от приятеля, работающего в пекарне (никогда не задавались вопросом, куда исчезают нераскупленные до закрытия буханки и булки?). Но в остальном жизнеобеспечение свое я поддерживал самостоятельно, по возможности угощая пиццами и печеньем и гостеприимных хозяев.
Проблемой же номер один, само собой, являлось отсутствие у меня рюкзака. Разрешить ее удалось на все сто как раз к моменту отъезда, но предшествовало этому две неудачных попытки. Сейчас мне трудно это представить, но тогда, похоже, я действительно считал себя ужасно обиженным судьбой и в полном праве на подобные «подвиги». Что ж, возможно, именно такая уверенность в своих действиях и помогла малой ценой заплатить за спешку и недомыслие.
Итак, выведав, где в городе расположен супермаркет крупнейшей сети KeyMart, вечерком я подъехал туда на бесплатном автобусе и, разыскав прилавок со спальниками, быстренько выбрал себе тот, что поменьше (надоело таскаться с громоздким тюком, компрессмешки-то к ним не прилагались, а минусовых температур, вроде, в ближайший месяц-другой на маршруте не ожидалось), вытащил этикетку и ценник и… внаглую прошел с добычей мимо касс к выходу. На свежем воздухе еще специально постоял минутку, дабы не приписали мне попытки бегства в случае чего. Ну, и вернулся на автобусе к метро!
Спорный вопрос, повезло мне тогда с охраной, или тактика быстрого налета вполне жизнеспособна — в магазины в определенные часы ежеминутно проходит десятки посетителей, и далеко не всем удается оставить багаж в машинах, магнитных же меток в спальнике не обнаружилось. Однако столь первобытный способ наживы в итоге внушительно эволюционировал, и толчок мутациям дали следующие события.
Дня через три я вернулся на место преступления с пакетом мелкоразмерных трофеев (кассеты, книжки, сувениры всякие). Долго выбирал рюкзак побольше (литраж колебался в пределах 15-40 литров), потом еще больше получаса шлялся по территории с тележкой в размышлениях о пользе вещей. Глупил, в общем, как мог — примелькался, наверное, всем сотрудникам. Для собственно криминала — перераспределения облюбованных товаров по тайникам одежды — всякий раз, конечно, выбиралось на всякий случай тихое место вне обзора камер. Их прячут под черными колпаками односторонней светопроницаемости, но даже с такой маскировкой «мертвых зон» остается немало. Запихнул я всю добычу, принесенную и здешнюю, в рюкзак и бодро зашагал к выходу. Линию касс миновал, подхожу к охраннику на выходе, мимо стоек сигнализации… А они как завоют!
Нет, я не лопухнулся с метками, это меня соглядатаи в штатском отследили и сообщили коллегам в форме, а те уже вручную мигалки включили в нужный момент. Отвели в комнату со столом, приказали все туда выложить. Подчинился, что делать, и сразу сортирую — «свои» вещи слева кладу, «приблудшие» — справа. Мол, вину свою признаю, раскаиваюсь, и все такое. Помимо рюкзака «ворованного» немного набралось — пачка сыра, вроде, батареек упаковка, еще какая-то мелочевка. Охранники баул как-то недоверчиво осмотрели — нет, вроде, на нем никаких ярлыков, метку я тоже в другой переложил. Неужели зря открылся? Нет, подошел паренек какой-то — подтвердил, что заходил я, вроде, с обычным пакетом и долго крутился, выбирая рюкзак. Отмотали на всякий случай назад пленку у одной из камер, удостоверились. А я между делом спокойно так, слегка расстроенно повествую, как несколько дней назад прибыл в город, доверился работникам АЗС, а они меня ограбили, рюкзак украли, и нет у меня денег в бюджете, чтобы новый купить.
Тут еще такая неувязочка вышла — среди ранее добытых трофеев имелся весьма ценный диск DVD, который меня приятель из России очень просил привезти. Честно купленный, в упаковке и с магнитной меткой, но чек я по привычке выбросил — все равно ведь до возвращения не проверю работоспособность, и возвращать вряд ли пожелаю. Но с легендой «безденежной жертвы обстоятельств» сия вещица плохо согласовалась. Что, к счастью, не помешало менеджеру супермаркете отпустить меня восвояси, переписав на какой-то бланк паспортные данные и предупредив: «Еще раз тебя в нашем магазине заметят — пойдешь под суд уже за обе попытки!»
Что ж, свидетелей моего признания там было предостаточно, так что не походило это на пустую угрозу. Но и дальнейший ход дело вряд ли имело. А вот по поводу второй попытки такой уверенности, увы, нет. Ибо пришлось, под угрозой сдачи меня полиции, подписать протокол охранки, в котором я письменно признавался в попытке потырить рюкзак. Пообещали, что, опять-таки, до повторного инцидента никаких действий предпринимать не буду. Кто их знает, может, и правда, не будут — если, конечно, сей протокол не нужен им был для какой-нибудь отчетности о проделанной работе. А ситуация, как раз, была очень даже неоднозначная — меня догнали стоящим прямо за выходом с упакованным рюкзаком в руках, пронес я его через неработающую, но открытую на выход кассу, и пленившим меня сообщил с наивным видом, что хочу избранный продукт купить. Прошло бы на ура, не наследи я в том супермаркете неделей раньше — зашел тогда с утреца за замочкой и седлом для свежеобретенного велосипеда, а попутно дезодорант протестировал (ну, забыл свой в бауле, не добывать же второй из-за этого), за что и был отчитан подоспевшим охранником. Припомнили, видать…
Наконец, выведав у домохозяйки Майкла, что неподалеку есть еще один KeyMart, недавно построенный, а потому еще не обозначенный на картах, я предпринял третью попытку, отнесясь к делу уже с полной серьезностью и пониманием. И вот он — универсальный рецепт безнаказанного выноса большинства товаров, версия сентября 98-го. Столь изощренными методами мне больше пользоваться не пришлось, и слава Богу!
Первый этап — долго и обстоятельно выбирая оптимальную модель рюкзака, честно совершаю покупку, сохраняя чек. Попутно еще одну такую же прячу в непросматриваемом камерами месте — предосторожность, наверняка, излишняя, но чтоб уж на все сто…
Второй — выдержав разумный интервал и спрятав добычу в надежном месте, еду с чеком в тот же супермаркет. Тут желательно, конечно, иметь при себе некий достаточно пухлый пакет или иную тару, но я переигрывать уже не стал, просто зашел в куртке, в условленном месте ее снял и надел рюкзак, еще вчера очищенный от ярлыков и меток. Да, в случае поимки могли возникнуть вопросы типа «А зачем ты рюкзак под куртку надел», но все это мелочи, тем более, что конфликта все равно не случилось. Спокойно покинул территорию магазина.
Цель, в принципе, достигнута, остался завершающий штрих — погуляв чуток снаружи, под вечер я вернулся и сдал свежедобытый рюкзак по чеку, вернув вложенные вчера в дело деньги. Большинство супермаркетов Америки предоставляют такой сервис, дабы люди охотнее расставались с накоплениями: не понравилась вам вещь — возвращаете ее в течение оговоренного срока, никто даже причины не спросит. Исключение составляют наглухо запечатанные товары типа видеокассет и компакт-дисков (ибо шоп — это не прокат), на упаковке которых четко разъясняется ответственность покупателя по сохранности оной. Насчет книг не выяснял, ибо вообще не представляю, как может при таких обстоятельствах существовать и приносить выгоду книготорговля.
В свое время, помнится, я весьма гордился описанной выше операцией — ведь ни один из собеседников, что наших, что американских, не смог указать в цепочке событий момент, когда я был бы реально уязвим с точки зрения закона. Конечно, компьютер таким образом из магазина не вынесешь, да и с электроникой меньших масштабов (плеером, скажем), я бы стопроцентной гарантии никогда не дал, даже если она выставленна не в отдельно огороженном отсеке, а на общей территории. Но обсуждению же подлежат лишь реально необходимые путешественнику вещи.
Как бы то ни было, в итоге я заметил, что после прослушивания таких вот историй некоторые мои знакомые начали, кто в шутку, а кто и всерьез, первым делом выдвигать мою кандидатуру, если у кого-то поблизости что-нибудь пропадало. Нелогично, но понять можно. И все же, согласитесь, без описания всех этих непотребств слишком много неясного оставалось бы в повествовании — дыры, заполнять которые ложью у меня ни рука, ни язык не поднимутся. Да и, опять же, понятно, что многих прежде всего именно такие эпизоды в автобиографиях и привлекают. Скелеты в шкафу, приступы откровенности и лишний повод воскликнуть «Ага!..»
Кривая на Запад
Следующим пунктом назначения на моем пути стал Ниагарский водопад. Путь туда из Бостона почти прямой, да только магистраль почти всюду до до Индианы является платной. А потому голосовать на лепестках не получалось просто по причине отсутствия оных. Толл-плазы же (площадки, на которых водители расплачиваются за проезд) мне представлялись местом очень неудобным даже при наличие таблички. Поэтому обычно вылазил на обочину автобана и ждал машину там.
Лишь первая легковушка была остановлена по всем правилам, хотя я уж было собрался покинуть дурацкий узкий лепесток. Чернокожего парня так испугало мое намерение автостопом достичь Ниагары, а потом Сиэттла, что он довез меня до первой заправки в нужном направлении, хотя сам собирался ехать вовсе в другую сторону. Пообещал, что будет за меня молиться…
Спальник, пусть даже самый маленький, в мой новый рюкзак все ж не помещался, а потом болтался сверху в фирменной упаковке из прозрачного пластика, подвязанный к лямкам скотчем. Само собой, подходить с такой конструкцией к водителям и впрашиваться я как-то стеснялся, поэтому оставил ее у стены кафетерия. Каково ж было мое разочарование, когда, вернувшись вместе с вызванным подлыми сотрудниками полицейским («Говорили тебе — не отпугивай нам клиентов!») к вышеозначенному месту, рюкзака я там не обнаружил! Вот те раз, думаю, на этот раз все разом сперли — тут уж я бы лишился массы действительно нужных вещей. К счастью, оказалось, что это коп так подшутить решил. Вообще, оказалось, он не такой уж и вредный в душе оказался — просто служба такая. Рассказал, как много в округе исторических достопримечательностей времен Гражданской войны, и высадил возле закрытого уже туристического центра.
Ждать до утра, конечно же, не хотелось — потусовавшись около часа на малооживленном и темнеющем шоссе, ведущем к толл-плазе, я вскарабкался по склону эстакады на проходящий сверху автобан. Выловил при свете фонарей грузовичок до Олбани, потом локальный пикапчик. Водитель последнего с хорошо знакомым детям именем Дэйл зачем-то подарил мне десять баксов… Стою на пустынном выезде, осматриваю лесочек по сторонам. И вдруг возвращается «бурундучок-спасатель» и зовет на ночевку! С готовностью соглашаюсь.
В двухэтажном особняке все спят, мы тихонько ужинаем полуфабрикатами и тоже ложимся. С утра гостеприимный хозяин возвращает меня на трассу с заездом в публичную библиотеку. При высадке осознаю, что забыл табличку в доме. Жалко ее, очень удобной оказалась пластиковая доска, на которой специальными маркерами можно изображать стираемые надписи. Так и быть, сделали еще один рейс — я-то предполагал, что Дэйл меня просто отвезет обратно, а оттуда сам уж как-нибудь выберусь. Однако мой кредит взаимопомощи, видать, еще не вышел. Под конец вспоминаю о фляге с водой, которую на ночь положил в морозилку (в жаркий день лед потихоньку тает в рюкзаке, охлаждая спину), но повторно напрягать водителя уже не решаюсь.
Близок уже Буффало, возле которого мне предстоит сворачивать, и тут происходит знаменательное событие — меня подвозит первый американский дальнобойщик! До сего момента я все еще избегал голосовать по грузовикам, полагая, что большинство их тяготит кабала страховых компаний. А этот взял да и самозастопился! Проехали вместе немного, километров 50, зато я обрел веру в волю человеческую (законы для дальнобойщиков существуют, но каждый сам волен решать, соблюдать их или нет), и почти все расстояние до Сиэттла прошел на грузовиках, договариваясь о подвозе на специальных стоянках.
Но об этом позже, а пока я в компании безработной и разведенной женщины («Нечего терять» — неплохая причина для подвоза незнакомца) достигаю объездной города и часа полтора там зависаю в сгущающихся сумерках. От нечего делать считаю проезжающих мимо баранов — минут за пять дохожу до тысячи, в таком интенсивном потоке я впервые. Впереди виднеются знаки очередного экзита, решаю миновать и его, но тут, наконец, подъезжают полицейские. По типажу, скорее, альтруисты, ибо с автобана меня свозят, но высаживают в начале второстепенной дороги, также идущей в Ниагара-фолс, городок над водопадом.
Машин почти нет, накрапывает мелкий дождик, я неспешно бреду к городской черте, пока не замечаю на левой обочине деревянную новостройку. Выбрав на первом этаже комнатушку посуше с подветренной стороны, расстилаю спальник…
Нашедшие меня утром рабочие негативных эмоций не проявляют. Можно было бы, наверное, даже еще вздремнуть, ведь я уже отыскал действенное средство от постороннего шума — беруши. Но и так иду с запозданием, и хочется уделить побольше времени осмотру водопада и окрестностей. К сожалению, проезжающий мимо локал этому не особо охотно способствует, и лишь на третьей попутке удается достичь цели.
Круглая радуга
Оставил рюкзак за регистрационной стойкой в ближайшем к парку у водопада отеле, там же получил брошюрку с перечнем местных достопримечательностей. Я еще не завтракал, поэтому с готовностью соглашаюсь с их нумерацией — действительно, чего ходить туда-сюда, прогуляюсь по центру в поисках хавчика, а потом поднимусь обратно вдоль Ниагары.
Километров пять получился крюк. Зато посетил свой первый Аквариум — такие зоопарки водоплавающей живности есть, наверное, в каждом крупном американском городе. Но именно на этом я завершил бостонскую череду «левых» проникновений, честно «вписавшись» посредством убалтывания молоденькой билетерши (этому методу отдавался приоритет и в дальнейшем, эффективность оказалась заметно выше половинной). Из обитателей особенно запомнились крошки-пингвины — так забавно ведут себя, пытаясь через стекло нааскать ништяков! Но плохой уход за клювом вынуждает многих из них кормиться с ложечки — «челюсти» напоминают нещадно обломанные и расщепленные карандаши…
Колоссальный спад воды в Ниагарской подкове превращает мирно текущую равнинную речку в шумящий на дне глубокого ущелья поток. Где-то на востоке, перед впадением в одно из Великих озер, он образует примечательный водоворот, но пешком до него идти пришлось бы до вечера, и без какой-то надежды на хороший подвоз. Размышляя о причинах возникновения на поверхности воды белой пенистой гадости, словно снег устилавшей скалистые берега, вскоре оказался у самого подножия Ниагарского водопада. Напроситься на бесплатный круиз на пароходике не получилось, потому как лишь билет гарантирует пассажирам необходимую для поездки страховку. Зато взял в урне парочку одноразовых пластиковых плащей, очень компактных, но абсолютно непроницаемых как для воды, так и для воздуха.
По скалам идет огороженный веревочными перилами путь примерно к середине малого водопада, сюда еще можно попасть без риска для жизни и особых нарушений дурацких американских законов. Проигнорировав знак «Сходить с маршрута запрещено», спускаюсь к водной глади и вдоль кромки берега продолжаю продвигаться к водяной стене впереди. Просто интересно, как близко я смогу подобраться без особого риска падения. Оказалось, не очень — уже метрах в пяти от цели камни стали слишком скользкими от зеленого налета. Что ж, не получается вперед — полезу вверх. И опять облом, над выветриваемой стеной ущелья нависает шапка дерна и травы, за нее особо не уцепишься. Сфоткался в «точке возвращения», кое-как спускаюсь к обзорной площадке в конце огороженного пути, оттуда уже спокойно в окружении туристов иду к подъемнику, но дорогу внезапно преграждает грозная тетка в форме. Возмущаясь, что я рисковал своей жизнью, а значит и жизнью спасателей, которым пришлось бы в случае моего падения лезть следом, она отвела меня к своей машине, намереваясь оформить на 15 суток. Обыскала и… вызвала immigration police (благо граница с Канадой недалеко). Дело в том, что паспорт-то я оставил вместе с порвавшейся поясной сумкой в рюкзаке. Заехали с мужиками в гостиницу, они проверили наличие визы, извинились и отпустили. А тетка меня позже встретила на острове, разделяющем две части водопада, и весьма этому удивилась — думала, видать, что нелегала поймала. В этом случае я бы, конечно, 15-ю сутками не отделался.
Однако, желание устроиться на ночлег среди деревьев на берегу Ниагары эта полисвумен у меня напрочь отбила. Любуясь водопадом и иллюминацией канадского берега (там, среди скальных пород, была в начале века сооружена электростанция, ныне бездействующая), я то и дело замечал полицейские патрули, выдворяющие запоздалых туристов. Пришлось отыскать в первой попавшейся гостинице ведущую на крышу лестницу. Даже удивился, что когда я вернулся с рюкзаком, служащие меня не остановили… Наверху обнаружился целый этаж свободных комнат, слегка заваленных хламом. Расчистил наощупь диванчик в коридоре, расстелил спальник. А утром меня разбудил хозяин с оравой рабочих, занимающихся, очевидно, реставрацией помещения: «Бродяга спит в моей гостинице!» Узнав, что я не жить сюда пришел, а путешествую, слегка успокоился и позволил спокойно собрать рюкзак.
Через двойной заслон билетеров я прорвался на вершину обзорной башни, отличный вид оттуда на окрестности открывается. Над водопадом постоянно висит круглая радуга — воздух наполнен взвесью из водяных капель! Но они, словно облако, заслоняют зрелище большого водопада — на него, общепризнанно, лучше любоваться с канадской стороны. Там и башня гораздо выше…
Устав бродить по острову, сел на периодически курсирующий там составчик, благо билеты приобретаются лишь на конечных остановках, а в промежутках люди входят и выходят беспрепятственно. Водитель, конечно, может у любого их проверить, но редко этим занимается.
Чтобы спуститься в знаменитую Пещеру Ветров (а точнее, на помосты, заместившие ее останки и практически вплотную подходящие к струям малого водопада со стороны острова), я отправился в пункт проката спецодежды. Плащ-то, в принципе, и так имелся (тот самый синенький «презерватив», подобранный у пристани круизного пароходика), и контролеру-экскурсоводу, управляющему лифтом, недоставало лишь сменной обуви, чтобы допустить меня в зону повышенной влажности. Я рассчитывал просто одолжить использованную пару тапок, но доблестный приемщик направил меня к коллеге, который и выдал беспрекословно полный комплект снаряжения. Подставить хотя бы палец под мощные струи воды конструкция мостков не позволяла, и сфотографироваться на фоне водопада я не рискнул — водяные брызги мгновенно залили бы объектив. Но зрелище, несомненно, стоило потраченных усилий. И среди природных чудес, виденных мною на территории Штатов, это было, пожалуй, главным.
Напоследок еще раз попробовал перейти канадскую границу: таможни расположены на концах висящего над ущельем моста — не пройду, так хоть еще с одной точки обзора на водопад полюбуюсь. К тому же таких как я пешеходов по нему курсировало немало, ведь на северной стороне реки помимо восхитительных панорам расположены казино, запрещенные на южной. Проходя через турникет в просторных будках, люди даже паспорта не показывали, что давало мне шанс на успех. Но, вот незадача, простояв в очереди, я не догадался сымитировать поведение окружающих, и на дежурный вопрос «Откуда вы?» наивно ответил «U.S.A.», а на контрольный «И куда?» — «Museum»! Правильными ответами, как вам подскажет любой американский гражданин, будут «The States» и «Casino». Соответственно, меня попросили предъявить паспорт, и ничего хорошего из этого не вышло, кроме неспешной прогулки обратно по залитому солнцем мосту над водопадом.
«День и ночь гудят колеса…»
К выезду из городка на автобан я выбрался уже под вечер. Но, хотя в одну машину вернуться на интерстэйт-хайвэй (то есть, магистраль, пересекающую границу штата) не удалось, долгих зависаний тоже не было. Немножко даже на такси проехал, хоть и по ошибке. Так, правда, и не уяснил из скомканных пояснений водителя, то ли он с меня все-таки надеялся денег получить, то ли неправильно понял, куда я направляюсь, но высадил прямо на шоссе. Там меня тут же подобрал парень на спортивной двухместной машине, чуть не загнав подрезанный автопоезд в кювет.
Действительно, на магистрали я оказался одним выездом восточнее намеченного, пришлось на локале проходить объездную Буффало. Водитель последней легковушки, прежде чем пригласить меня сесть, уточнил:
— А вы не грабитель? Или маньяк? (Ну, еще бы, стою в полной темноте там, где ни один законопослушный гражданин никогда не встанет!)
— Нет, — отвечаю, — просто путешественник из России.
— А-а, ну тогда садись! Только я еду недалеко… (Километров пять, если быть точным)
Там я простоял, помнится, полчаса, даже немного замерз! Шоссе пустынное, никаких полицейских не видать. Вдруг очередной автопоезд, которым я отныне не стеснялся показывать свою табличку (сейчас на ней было оптимистично написано Seattle — не переписывать же каждый день), замигал поворотником и плавно затормозил метрах в трехста впереди. Еще не веря в удачу, я налегке подбегаю, мигом договариваюсь и… бегу обратно — за рюкзаком! Вот, наверное, водитель чертыхался… Хотя вел себя очень даже приветливо, вскоре предложив мне расположиться на спальнике. Сам он в Цинцинатти направлялся, за пределы Огайо не выезжая. Черт, а я так надеялся транзитом проскочить этот гнусный штат, запрещающий автостоп на любых дорогах! Но спать действительно хочется, и времени до высадки как раз хватает, чтобы от этого желания избавиться. Заметив, что я проснулся (мы уже несколько часов стояли на специальной площадке отдыха для тракеров), дальнобойщик предложил мне прогуляться до кафе — может, кто из посетителей повезет меня дальше в сторону Сиэтла.
Подойти к завтракающим мужикам я постеснялся, подкараулил парочку на выходе (увы, им на восток), потом попытался отыскать доставивший меня сюда грузовик… и не смог. Наверное, водителю очень не понравился мой первоначальный план выйти прямо на развилке автобанов, где наши пути расходились — он ведь рискует гораздо больше, остановившись там без уважительной причины.
Вернулся к кафе, и чуть ли не первый из опрошенных мною тракеров радостно признался, что едет в Чикаго! Вскоре покидаем так и не проявивший злотворной сущности штат, пересекаем узенькую полоску Индианы и сплошными пригородами въезжаем в гангстерскую столицу начала века. Высаживаюсь прямо в канаве автобана и по лепестку выбираюсь на поверхность в поисках станции метро.
Каменные джунгли. Курс выживания
Пока обедал на скамейке у супермаркета, пока изучал сущность карточной системы оплаты, пока придумывал способ ее избежать… Первые несколько часов в незнакомом мегаполисе пролетают мгновенно и практически не оставляют воспоминаний. Лишь полезные навыки, поделюсь хоть ими. Итак, ситуация почти московская — на станциях дежурят негры и китайцы (ну, не принято в Штатах на социально опасную работу брать божих одуванчиков) в весьма напоминающей полицейскую форме, турникеты же управляются исключительно карточками с магнитными полосками, которые продаются тут же специальными автоматами. Притвориться, что такую засунул, а она не выползла, не получится — не жетон, в руке заметна. Способ был все же найден, но на той же станции опробовать его смысла не было — примелькался слишком.
Пришлось воспользоваться автобусами, тут схема универсальная срабатывает для всей страны. Для входа предназначена лишь передняя дверь, водитель тут же контролирует оплату посредством специальной монетоприемной стойки, при необходимости разменивает купюры. Убалтывать его долго, мотивируя это безденежностью, слишком напряжно (автобус стоит, пассажиры волнуются), но ведь валидную причину стоит один только раз найти! Удостоверившись, что напротив есть остановка того же маршрута, я сообщал подоспевшему извозчику, что только что заплатил встречному, не сориентировавшись. А если возникал вопрос: «Ну, а билет-то он тебе выдал?» — просто делал удивленное лицо. Мол, не догадался спросить. Ни одной осечки не было, лишь однажды под Лос-Анджелесом мне дважды встретился один и тот же водитель. В принципе, чтобы гарантировать успех, желательно убедиться, что до конечной в обратную сторону достаточно далеко, дождаться сначала встречного автобуса и запомнить его номер. Но я так ни разу не заморачивался, только собирался…
С чикагскими автобусами все сложилось еще удачнее — там действует система трансферов, когда пассажиру выдается карточка, действующая два часа на любом виде транспорта (чтобы можно было до цели добраться хоть с десятью пересадками). И мне такую водитель выдал, раз уж «встречный забыл». Поэтому в первый раз в метро я прошел вообще без ухищрений. Оставил рюкзак в каком-то отеле в центре города, буквально потребовал в очередном автобусе еще один трансфер (на выходе напомнил — мол, тут у вас везде на плакатах написано)… Покатался по надземным линиям метро (в центре и некоторых пригородах оно проходит по эстакадам на уровне второго-третьего этажей зданий), запасся продуктами и вернулся в центр уже затемно.
Полюбовавшись на освещенные рекламой и витринами центральные улицы, занялся поиском ночлега. Столько небоскребов вокруг, небо ясное — почему бы не расположиться под звездами, насладившись перед сном зрелищем ночного мегаполиса, а под утро — панорамами окрестностей! Разумеется, здание для этого желательно выбрать повыше. И с паркингом, иначе как внутрь попадешь. Таковое вскоре нашлось; выход на крышу, правда, был закрыт, но площадка в конце последнего лестничного пролета вполне сгодилось бы для ночлега. Увы, вернувшись с рюкзаком, я столкнулся в лифте паркинга со странной теткой, которая сперва, вероятно, приняла меня за маньяка, а потом усомнилась в целях визита иностранца с рюкзаком и сообщила службе охраны внизу. В итоге меня довольно быстро нашли (я задержался, чтобы снять линзу и почистить зубы в туалете на этаже с бассейном — собственно, на крыше, если окружающие его с трех сторон надстройки считать пентхаузом) и сопроводили вниз, незамедлительно вызвав домоуправительницу и полицию.
Отнеслись ко мне вполне благосклонно, сообщив, что нарушение мое называется trespassing, то есть проникновение на частную собственность без разрешения владельца. Повинился — мол, хотел с крыши на город посмотреть. Копы посоветовались с миловидной женщиной-менеджером, стоит ли забирать меня на ночь в тюрьму, потом меня напрямую спросили — хочешь за решетку? Ну, если только на ночь, то почему бы и нет, отвечаю, никогда еще в кутузке не сидел. Практически не отреагировав, заполнили еще пару протоколов (мне вменялось в обязанность появиться в конце октября в суде, чтобы оправдать свой проступок и вызов полиции) и отбыли в участок.
Там пришлось расстаться с рюкзаком и содержимым карманов. Ночевал я один в четырехместной камере, белья не выдавали, поэтому под утро стало весьма прохладно. Получил на завтрак бутерброд с колбасой и стаканчик кофе, на выходе мне выдали паспорт и пакетик с найденными в карманах вещами. А рюкзак? Что, он останется здесь, до дня суда, оформленный как улика!? Ну ничего ж себе, и как мне существовать целый месяц без вещей? Ведь деньги я, якобы, тоже в рюкзаке оставил. Копы проверили бумаги, попытались вызвонить дежурившего вчера офицера, а того дома нет. То есть, невозможно установить, ошибся ли он при заполнении протокола, или так надо… Ладно, говорят, сиди в приемной, мы тут вызовем людей, которые о тебе позаботятся.
Сидеть пришлось весь день… Гамбургером только один раз угостили, пришлось самому прошвырнуться по окрестным магазинам. Заодно чтивом разжился — от информационного голода в таких переделках гораздо сильнее страдаешь. Уже стемнело, когда появился микроавтобус, и женщина-приемщица, заполнив полагающиеся бумаги, приняла решение, куда меня лучше распределить. Оказалось — в миссию при какой-то церкви, бомжатник по нашему. Там то я и узнал, что такие заведения существуют в каждом более-менее крупном городке, в некоторых мегаполисах их даже десятками исчисляют! И придти туда может, в принципе, каждый, как в тайский храм, на одну ночь. Или больше, это уже от устава конкретного заведения зависит.
Обилие людей и клиентов вынуждает ужесточать порядки и понижать уровень комфорта. Прибыли мы практически к закрытию, мне впопыхах соорудили ужин из заначек служителей, собрали все вещи, включая одежду, в мешок и поместили оный в камеру хранения, выдав номерок. Все посетители внутри ходят в здешних одеяниях и перед сном обязательно моются в душе — так соблюдается гигиена и исключается воровство и употребление запрещенных веществ. Желающие остаться больше двух дней должны помогать в наведении порядка, раздаче еды и иных мероприятиях. А также превратиться в «жаворонков» — будят здесь полпятого, до шести можно еще подремать в уголке зала на проповеди, а после завтрака уйти до ужина (опять же, в шесть, но уже вечера), либо закрытия дверей (чуть после восьми). В принципе, очень даже неплохо для путешественника, на трассу выходишь с рассветом, но с городом так толком не познакомишься — ранним утром все еще закрыто, а ранним вечером еще не все открыто. Так что не расспрашивайте меня о ночной жизни Чикаго.
Подремав еще чуток в подъезде, отправился в музей науки и техники. Раз в неделю большинство подобных заведений открыты бесплатно, но мне не повезло, и пришлось впрашиваться. Масштабы экспозиций поражают — в отделе паровозов, скажем, целый ангар забит различными локомотивами и вагонами. Внутри одного (из тех, что использовались на заре цивилизации) даже устраивается периодически представление — вполне прилично сделанные манекены обсуждают, жестикулируя, свою первую поездку по железной дороге! Многие экспонаты интерактивны, хотя подача информации, конечно, ведется в основном на уровне программы младшей школы.
По берегу озера вернулся к яхтовой пристани неподалеку от делового центра Чикаго, обошел Нэви-пирс — выступающую из набережной площадь с торговым центром и различными аттракционами. Чуть дальше к северу обнаружился открытый для купания пляж, усеяный телами — и это в сердце многомилионного мегаполиса, в двух шагах от высочайших небоскребов страны! Представляете себе такое зрелище где-нибудь в районе Краснопресненской набережной? Попросил какого-то дедка с книжкой посторожить одежду, искупался в наводненой катерами и яхточками бухте, а когда вернулся, разговорился со сторожем. Оказалось, украинец, но уже лет десять как перебрался сюда с супругой вслед за детьми. Квартиру в одном из небоскребов им предоставляет правительство, страховку медицинскую тоже, и пособия вполне хватает на безбедное существование, но без старых друзей, конечно, скучно. Со здешней русской общиной что-то не сошлись, а украинскую образовать не с кем…
На следующий день пропавшего полицейского удалось, наконец, вызвонить, и я воссоединился с рюкзаком. Решил больше не задерживаться в сером, несмотря на солнечную погоду и близость озера, городе. Прикинув, где меня могут «взять» (законом предписывалось до суда находиться в административной зоне Чикаго), на трассу опять выехал на пригородном поезде — как и в Европе, при посадке на них билеты не проверяют, но во время следования ходит контролер и штрафует нарушителей. Вагоны, как правило, двухэтажные, поэтому при желании можно долго от него бегать, либо украдкой достать билет, прикрепленный над задремавшим пассажиром, и засунуть его над своим креслом. Но проще отловить контру самому, переговорив вполголоса в тамбуре. В Бостоне эта идея сработала на ура, а вот чикагский билетер высказал недоверие истории якобы обворованного на пляже иностранца, возвращающегося к другу в отдаленный пригород. Записал вымышленный адрес и забрал паспорт, чтобы сдать его полицаям, но за время поездки образумился и вернул документ перед высадкой, пожелав удачи. Может, это именно близость Чикаго у людей паранойю обостряет? Помню, как шарахнулись от меня прохожие, мои ровесники, когда я вечером в центре попросил их сфотографировать. Потом, конечно, когда врубились, с улыбкой помогли, но начальное выражение лиц!..
Романтика пустынных дорог
Как уже говорилось, большую часть оставшегося пути до Сиэтла я проделал в кабинах мощных грузовиков, так называемых 18-wheeler’ов (именно столько колес, как правило, можно насчитать на автопоезде, фурой же его и язык не повернется назвать). Мчал по прямой, крюк случился лишь в начале, когда забравший меня с ночной заправки на второстепенной дороге тракер предложил подождать на спальнике, пока он поменяет полуприцеп в городишке неподалеку от канадской границы, чтобы уже под утро выйти на стоянке дальнобойщиков (тракстопе, по-английски) на основной магистрали.
Пару слов об этих замечательных учреждениях. Ими усеяны все пригодные для транзитного продвижения автопоездов трассы, мне под конец даже специальную книжечку подарили типа «Вольной энциклопедии» с полным перечнем таких «позиций». Для водителей они вообще суперполезны — можно и заправиться, и отобедать, и в душ сходить (талончики, местами вообще бесплатные, выдают также заправившим полный бак), и отдохнуть в комнате с креслами и телевизором (не все, правда, работают круглосуточно — предполагается, что ночевать можно и в кабине), и даже попутный груз на специальном терминале поискать! Автостопщиков же, согласно культивируемым правительством и масс-медиа стереотипам, почитают в лучшем случае за бомжей (в худшем — за робберсов и насильников), а потому гоняют, дабы клиентам не докучали и инциденты не провоцировали. Попадались, конечно, и тракстопы с пофигистически или даже с позитивно настроенным персоналом, но на большинстве моя маскировка (рюкзак — в кусты, выражение глаз отсутствующе-уставшее) рано или поздно слетала, и следовало неизбежное изгнание от стен заведения вглубь стоянки либо вообще за ее пределы. На выездах, впрочем, грузовики тоже изредка стопились, но наибольшую эффективность имел опрос покидающих кафе водителей.
Пару раз удалось отлично выспаться в комнатах отдыха, под Бисмарком я вломился в затянутый полиэтиленом трэйлер (передвижной домик) и устроился на ночлег там. С утра, правда, долго не удавалось уехать, пришлось даже выйти на продуваемую всеми ветрами трассу. Северная Дакота — самое пустынное место из виденных мною в Штатах, траффик даже днем близок к нулю, и по обе стороны дороги до горизонта колышутся волнами поля каких-то злаков, неизменно отгороженные проволочной сеткой. Зато прошлой ночью небо над пшеничным морем озарилось призрачными красными разводами. Я и не думал, что северное сияние можно увидеть на этой широте!
А днем меня подобрал замечательный парень-дальнобойщик. Тем для разговора нашлось много, болтали всю дорогу, а длилась она почти сутки. Особо меня впечатлило, что он, как истинный поклонник сериала Highlander, приобрел кассеты со всеми эпизодами и получил в подарок эксклюзивную кожанку гораздо большей стоимости!
Перед первым перевалом в Монтане мы остановились на ночь на стоянке, где я впервые в этой поездке увидел коллег-автостопщиков. Смешанная пара с цивильными рюкзаками, впрашивалась девушка, по мнению водителя — коренные америкосы. Поужинали (пригодились и мои запасы) и заночевали в кабине, на ночь посмотрели только что вышедшего на кассетах «Титаника» (признаюсь, зацепило — видимо, обстановка способствовала).
Позавтрали с утра в кафе блинчиками, к полудню миновали Скалистые горы. Или холмы? Водитель утверждал, что гора — это когда вершина всегда снегом покрыта. А таковых в Монтане ранней осенью не наблюдается. Пришлось ему свою неправоту признать.
Расстались по моей инициативе несколько раньше, чем могли бы — я попытался вписаться на последней из попутных стоянок в еще один грузовик, но в итоге был послан и последнюю машину «рейда на Запад» застопил, опять-таки, стоя на трассе. А чуть позже сильно удивился, увидев на обочине еще нескольких парней с оттопыренными большими пальцами и нейтральным выражением лиц (один даже в наушниках стоял).
Плохо спящие в Сиэтле
В город я въехал на перегонном «доме на колесах», там же и обрел вписку на две ночи на упакованном в пластик матрасе, ибо полученный от Майкла телефонный номер оказался отключен. А вот взять на хранение мой рюкзак водитель не пожелал (был у него, говорит, случай, когда у парня наркотики в сумке нашли, да и мне, мол, не следует быть таким доверчивым), пришлось на день оставить багаж в леске неподалеку. Вообще-то, в первый вечер на берегу залива Тихого океана я повел себя весьма некорректно, уговорив парня отправиться на боковую раньше, чем тому хотелось. Но очень уж спать хотелось почему-то, а сидеть без дела в боулинге и наблюдать, как другие играют, мне тогда показалось очень даже обидным. Типа, для чего меня сюда привели? Эгоизм — привилегия начинающих либо заканчивающих автостопщиков. И видит Бог, заканчивать меня пока совсем не тянет…
По части достопримечательностей столица штата Вашингтон Бостону уступает не сильно, хотя и моложе намного. Рельеф очень холмистый, а деловой центр расположен вдоль набережной залива, поэтому окинуть его взглядом можно и не поднимаясь на крыши зданий — они идут практически вровень с обычными постройками на окраинах. Башня весьма своеобразной формы («Космическая игла» — символ Сиэтла) дает неплохой обзор на акваторию, но осмотру сильно мешает сплошная сетка ограждения. Видимо, немало утомленных земной жизнью пытались уйти отсюда в космос… Покупки билета избежал, попросив корешок оного у выходящих туристов.
На просторном кладбище города похоронены Брюс Ли и его сын Брэндон. Нашел не без труда, венок не догадался захвать — так украсил значок «инь-янь» монетками. На обратном пути зашел в полицейский участок поинтересоваться, реально ли выяснить, что могло случиться с телефоном приятельницы Майкла. Проверили по базе — оказалось, там и не жилое вовсе помещение, а офис. Внезапно замечаю, как с дальней стороны перекрестка к участку бодренько ковыляет абсолютно голый негр. Одежда, видимо, прямо на нем развалилась, вонища идет — ужас!.. Выдали ему какой-то балахон и увели внутрь. Претендент на ночевку в ближайшей миссии? На всякий случай я попытался выяснить адрес таковой, но копы почему-то сказались несведущими.
Так что третью ночь пришлось опять коротать с риском для свободной жизни, поднявшись к лифтовому отделению по лестнице госпиталя. Утром разбудили охранники — вероятно, лифтер испугался вида завернутого в спальник тела и позвал подмогу. Переписали данные паспорта и отпустили, предупредив, что повторный поступок приведет к уже знакомому мне обвинению в тресспассинге. Что ж, я и так засиделся опять на одном месте, пора выбираться на тихоокеанское побережье. Напоследок посетил Аквариум на одном из причалов (помимо стандартного набора ластоногих и плавниковых здесь обнаружился осьминог в огромной банке и презабавнейшие выдры — как ловко они справляются с трапезой на плаву: гребут задними лапами, лежа на спине, а передними держат добычу и грызут ее потихоньку!), покатался на старинном трамвае по набережной города и принялся изучать локальный гидростоп. Можно, конечно, на западный полуостров и по суше было проехать, но так же интереснее, и из города лишний раз не надо выбираться!
Охранник служебного входа на причале пассажирского парома через бухту Сиэтла далеко не сразу согласился пропустить меня (телегу я толкал стандартную — денег нет, в деревушке на том берегу не ждущий моего прибытия друг, телефона которого я не знаю), зато уж потом здорово облегчил контакт с вышедшими наперерез коллегами, связавшись с ними по рации. Посадка уже заканчивалась, я едва успел пешком войти на борт через грузовой люк.
Потихоньку вдоль Тихого
Как же все-таки приятно путешествовать по обычной трассе, не автобану! Выбираешь спокойно позицию за очередной развилкой, водителям никто не мешает остановиться и взять попутчика, да и народ на Западе, похоже, гораздо приветливее относится к путешественникам. Вот только машин, конечно, гораздо меньше, и на дальнюю проходную рассчитывать не приходится. Оказавшись за полночь в центре очередной деревушки, без особых проблем нахожу лазейку в ограде одного из дворов и безпрепятственно располагаюсь на втором этаже сарая. С утра внизу начинается возня, сын хозяина ищет что-то на полках с инструментами, но меня, затаившегося сверху, не замечает. Упаковав спальник (хм, не зря я на пол дверь устелил, иначе весь бы в пыли испачкался), незаметно удаляюсь.
Водитель очередной машины, чистокровный индеец, предлагает отвезти меня на пару километров в сторону от трассы за резервацию, посмотреть на Тихий океан. Поскольку он вскоре намеревается еще немного проехать в нужном мне направлении, с радостью соглашаюсь. Побережье укрыто туманом и выглядит довольно мрачно — галька вперемешку с плавником и водорослями. Да и прохладно здесь, разобулся, и уже через пару минут ноги начало ломить от холода. Так и не искупавшись, ушел пешком в селение: вроде как, на край пляжа выезжала на полминуты какая-то машина — может, это меня искали? Увы, возле указанного мне дома я нашел лишь компанию ребятишек, отец которых только что куда-то уехал. Подождав немного, выбираюсь на трассу самостоятельно.
Этой ночью у меня разрушился стереотипный образ бомжатника — водитель застопленного автобуса, возвращаясь домой, высадил меня у дверей миссии. Вышедшие на стук негры-служители окружили меня просто-таки братской заботой, сходив специально за ужином (поздновато я все же прибыл). Я тем временем, сидя в кресле в уютном холле с телевизором и видаком, рассказывал собравшимся вокруг на полу обитателям в пижамах (также по большей части чернокожим) о своем путешествии. Заночевал в мягкой свежезастеленной постели, а с рассветом продолжил путь. Что вынуждает граждан этой страны жить под мостами в картонных коробках, просить милостыню у преисполненных к ним ненавистью прохожих? Жажда свободы, запретных для «миссионеров» развлечений, оторванный от обычной жизни распорядок жизни, а может, просто недостаток информации. Сам-то я сколько ночей провел в далеких от комфорта условий!..
Еще одна сельская ночевка происходит уже в штате Орегон, здесь меня чуть ли не в первый раз после выезда из Бэнгора настигает мелкий дождик. Прямиком через поле и небольшую проволочную ограду (это от животных, чтобы на дороге пастбище не устраивали) продираюсь к недостроенному двухэтажному строению, игнорируя лай у домика по соседству. Спать еще не хочется, и я часа два гуляю налегке по окрестностям в надежде на более комфортное пристанище. Увы…
Днем дождь не только продолжается, но и периодически усиливается. Машин, как ни странно, становится больше, меня подвозит группа студентов из Сиэтла, решивших покататься на досках в эту непогоду. Им хорошо, в гидрокостюмах, а я больше часа мерзну на узкой обочине в ожидании следующей машины. Как назло, припасы еды закончились, и неизвестно, когда я доберусь до следующего супермаркета…
Но еще в российских странствиях я начал постигать нехитрую истину «баланса благ» — чем дольше зависаю, чем в менее комфортных условиях приходится усмирять эмоции, тем более приятный сюрприз ждет меня в ближайшем будущем. Исключения, конечно, бывают, с ними-то как раз мириться тяжелее всего… Но в тот вечер теория сработала на все сто — почтенный водитель пикапа начал благодеяния с того, что специально остановился на обзорной площадке пятидесятиметрового обрыва, чтобы я мог полюбоваться на тюленье лежбище внизу. Потом рассказал про океанский «гейзер» — в часы высокой волны вода проходит по выдолбленным за века каналам и фонтанирует холодными струями. Жаль, мы оказался там малость не вовремя.
Наконец, созвонившись с сестрой, к которой и ехал в гости, орегонец пригласил меня на ночь в ее дом своей сестры и организовал культурную программу на троих на тот вечер — с посещением кино и ресторана. А на утро провез еще километров двадцать (порыбачить отправился) и дал ценный совет по оформлению таблички для голосования — крупными буквами написать, кто я и откуда. Мол, три цвета флага, в которые я раскрашивал фон, мало кому понятны. Результат и в самом деле привлек внимание нескольких водителей, «обычно стопщиков не подвозящих».
Eaeeoi?ieeneea ia?ou
Прошло минут десять, и вот я уже сижу в кабине пикапа на пару с неформалом-драйвером. Где-то через час в крытом кузове просыпается его бородатый приятель, и остаток дня мне приходится проветривать кроссовки, возлегая в куче барахла на пару с симпатягой-псом и подпитываясь время от времени из его мешка с Pedigree. Ребята в поисках работы едут в Сан Франциско, а из любви к прекрасному также выбрали приокеанское шоссе. На привале играем с овчарком во фрисби, а миновав границу Калифорнии, все вместе отправляемся на двухчасовую прогулку в заповедник красных деревьев. Через служебный вход!
В принципе, можно было до самого Фриско ехать вместе, парни даже выразили готовность удлинить маршрут на несколько десятков миль и до самого города следовать по побережью. Но я уже уверовал к тому времени, что смогу завершить путь, не потратив ни цента, и скидываться на горючее отказался. Лишний день на такой трассе — это заполненная впечатлениями страница жизни, а бюджет в ноль баксов от любого другого отличается даже не в разы, это качественно иной результат. Высадился еще засветло и успел отыскать не только покинутый жителями дом-вагончик на окраине ближайшего поселка, но и еще один заповедник поблизости. Ночью, правда, туда не пошел, но с утра сделал крюк и отыскал знаменитое Drive-Thru Tree — огромную секвойю, через выпиленную дырищу в стволе которой любой желающий может проехать на своем автомобиле! За какую-то символичную плату, которую с меня почему-то хотели содрать и за пешее проникновение…
Затарившись в деревенском магазине едой, сошел с залитой солнцем трассы в тенек леска поблизости. Гигантского размера теплицы меня заинтересовали, подошел поближе — так это ж елочки растут! Неужели естественный калифорнийский климат для них слишком прохладен? Внезапно в зарослях травы замечаю хромоногого зайца — надеется, видать, прикинуться ветошью. Я, естественно, пытаюсь подобраться поближе и сфотографировать, приманив сэндвичем. Долго гонялся за ним по лесочку, пока симулянт не собрался с силами и не сбежал окончательно.
Позволяю провезти себя небольшой участок пути по автобану — скоро стемнеет, а в городке с таким знакомым названием Себастополь у Майкла еще одна подруга должна обитать, неудобно будет звонить ей слишком поздно. Со съезда с магистрали уезжаю в компании Кати, совсем еще юной девицы, которая по мнению своих друзей внешне напоминает русскую. Поэтому, собственно говоря, она на мою табличку и среагировала — поинтересоваться, так ли это. Честно говоря, какого-то стандарта русской или американской внешности я себе никогда не представлял, о чем Катерину и информировал. Уже позже пришла мысль, что американцы, как и большинство иностранцев, могут разделять стереотип «красивой русской девушки», и та «драйверша», вероятно, неудачно пыталась напроситься на комплимент… Как бы то ни было, высадив меня у здания больницы (там, я знал, в любое время суток можно найти бесплатный телефон), она пригласила меня наутро посетить кафе, где работает с подружкой, и выпить с ними чаю.
Со впиской, увы, опять случился облом — знакомая Майкла уже сменила место жительства. Уехать на автобусе в ближайший город, где есть миссия, тоже не получилось — слишком близко от конечной станции, и слишком велик перерыв в вечернем расписании. Зато на южной окраине селения обнаружилось что-то вроде кэмпинга, и в одном из пустующих домиков-вагонов я отыскал треснувшее окно, через которое и протиснулся аккуратно внутрь, чтобы открыть дверь.
Пара слов о том, что же представляют из себя уже не в первый раз упоминающиеся жилые вагончики. На большей части территории страны климат позволяет людям не заботиться особо об утеплении своего дома. И повсюду, а уж в южных штатах и подавно, наравне со стационарными домами на фундаментах спальные районы образуют такие вот прицепообразные сооружения. Размером со средний полуприцеп, изнутри они отделаны по всем стандартам евроремонта, на время стоянки колеса обычно свинчиваются, а к специальным разъемам подключаются трубы водо- и электроснабжения, телевизионные и телефонные кабели. Собрать такую обитель для перевозки — дело нескольких часов, и никакого спецтранспорта не требуется. Чем не мечта хронического дромомана! И по карману даже живущим на пособие безработным…
Помимо прочего, дома эти — замечательный способ обзавестись жилплощадью в любимых районах отчизны. За аренду земли берут по-божески, но на время долгого отсутствия все коммуникации, разумеется, отключают, чтобы бомжей не соблазнять. Именно по отсутствию труб и кабелей можно легко определить, пригоден ли дом для ночевки и вписывания рюкзака на день, а сама конструкция окон и дверей дает неплохой шанс на проникновение без необратимых для хозяев последствий.
Во дворе по соседству я одолжил велосипед из кучи ржавеющих агрегатов, чтобы с утра посетить катино кафе. К сожалению, оказалось, что диктофон сыграл со мной плохую шутку — кассета закончилась буквально за минуту до того места, где, предположительно, должно было записаться название заведения. Вот, блин, что значит техника без автостопа!.. Пришлось обойтись без чая.
Русский на холме
Въезжая в Сан-Франциско, очень так удачно разговорился с водителем, чтобы вписать у него рюкзак на время осмотра города, а в итоге вписался сам, причем даже на два дня. Багаж уехал в отдаленный южный пригород, я же отправился осматривать великое множество пронумерованных пирсов.
На специальных плотах возле одного из них, приютившего местный Аквариум, возлегают сотни североамериканских тюленей — источник своеобразных звуков и мощная приманка для туристов. Большая часть прибрежной территории отдана музеям и сувенирным магазинчикам, но есть и действующие пирсы. И хронически бездействующие суда рядом — подлодка и огромный военный корабль, в машинном отделении которого проводились съемки для соответствующих эпизодов «Титаника». В свободное от редких праздничных круизов время они работают музеями.
Попасть на подлодку без билета удалось «на раз» — японской внешности билетерша встретила меня как почетного гостя, стоило заикнуться, что я студент из России. Во время эскурсии используются оригинальные авто-гиды, в зависимости от расположения слушателя принимающие различные программы сопровождения на понятном посетителю языке! В перископ можно поразглядывать также ушедший на пенсию остров-тюрьму Алькатрас. Хм, в прежние времена, чтобы попасть туда, никаких билетов не требовалось…
Крейсер оказался более неприступным, привратник непременно хотел получить хотя бы доллар в качестве входной платы. Что ж, я продолжил осмотр города, а под вечер вернулся в надежде, что стража сменит более сговорчивый. Повезло даже больше — на борту проводилось какое-то мероприятия типа вечеринки, и мне удалось закосить под почетного гостя. Так что и на зазвездившиеся механизмы насмотрелся, и фруктов всяких объелся на фуршете! Инкогнито же мое никто даже не попытался раскрыть.
Вечерело. Отыскав вокзал, за рассказ о неудачном купании в бухте проехал на электричке до пригорода и еще около часа проторчал у двери обувного магазина, где мне обещан был ночлег. Хозяин застал меня за изучением ассортимента соседнего магазинчика «для взрослых» (не ухмыляйтесь, в сей поздний час иных открытых заведений в округе просто не было) и отвез к себе домой — мол, с мамой поговорил, она не возражает.
Утром вернулся в центр Фриско. Набережная осмотрена, но ведь и на многочисленных холмах так много интересного. Например, самое высокое сооружение города — башня на Телеграфном холме, денег на постройку которой предоставила какая-то меценатка. Билетерам такая широта души была неведома, так что я полтора часа выжидал момент, прежде чем проник по служебной лестнице на вершину. Аскать тогда еще не умел, и наблюдал за успешной попыткой какого-то юноши со смесью удивления и зависти.
А вот старинный трамвай, все еще ползающий по крутым склонам холмов, цепляясь под мостовой за специальные троссики. Уникальный случай — я попытался закадрить севшую напротив девушку! Она, правда, первой начала, обратив внимание на необычный дизайн моей футболки (созвездия, нарисованные светоотражающей краской, образуют голову Эйнштейна — расплата чикагского музея за произвол тамошних властей). Разговорившись, даже отправился ее провожать, предложил сфотографироваться, комплиментов наговорил (без преувеличения, из встреченных мною американок эта была самой симпатичной)… Увы, дальше этого дело не пошло. Слишком занятой оказалась будущая актриса.
На Русском холме, к моему удивлению, ничего русского не обнаружилось. Устал гулять — покатался на автобусах, а на вокзал на этот раз пришел к последнему поезду, за что и поплатился. Еще на платформе мне встретился вчерашний кондуктор: «Деньги есть? Тогда аста ла виста!» Настаивать постеснялся, позвонил на вписку совета спросить. Договорились, что на местном аналоге метро я выеду как можно ближе к автобану, где меня и встретят на машине. В благодарность подарил водителю сувенирный номерной знак с его именем. А он меня пиццей накормил и на утро вывез к началу срезки, ведущей через прибрежный хребет к океанскому шоссе.
Эмигрант, «миссионеры», ICQ pal и другие хорошие люди
Стою вечерком на пустынной дороге с обновленной табличкой (вместо SF под надписью крупными буквами Russian Student красуется уже LA), останавливается иномарка, водитель с ходу: «Ну, добрый вечер!» Пять лет назад он, притворившись евреем, эмигрировал из Ленинграда (или уже Санкт-Петербурга?), и теперь в Детройте на студии звукозаписи работает. Арендовал вот машину и отправился на ней к другу в Лос-Анджелес (обратно — самолетом). Проехали с ним еще сотню километров и в одном из городков побольше решили заночевать, посетив предварительно суши-бар и дискотеку. Номер сняли в мотеле одноместный, ибо меня совершенно не напрягала ночевка на мягком ковре в спальнике. А расстались на следующий день на окраине в Санта-Барбаре, где ему также захотелось заночевать у друга, а у меня слишком мало времени оставалось на завершение пути.
Как ни странно, ни один из жителей Калифорнии (и Штатов вообще!), с кем мне довелось общаться, понятия не имел о «самой знаменитой мыльной опере». Может, потому, что с домохозяйками я все же редко сталкивался…
Постояв прямо на автобане почти час, уехал в городок почти на побережье, провел там еще час на выезде и, узнав у подъехавшего копа (как же, автостопить в темноте запрещено!) адрес ближайшей миссии, пришел туда уже после закрытия. Ничего страшного, мне тут же выдали доллар на гамбургер с колой в «Бургер Кинге» напротив, после чего сопроводили в стандартную комнату с рядами двухэтажных кроватей. Спать не хотелось, вчера с эмигрантом легли поздно и встали соответствующе. Провалялся полночи и встал с тяжелой головой.
До Лос-Анджелеса осталось всего ничего, и самое время мне рассказать про еще один метод поиска вписки, который я начал практиковать еще в Бостоне, но результаты которого проявились только теперь. Просиживая часами в компьютерном классе Гарварда, составляя письма для родных и друзей, читая новости о заокеанской жизни, я параллельно вел общение с десятками новых знакомых, откликнувшихся на мое объявление в «Белых страницах ICQ». Рассказывал им о своих приключениях и планах на ближайшее будущее и пытался выяснить возможность более тесного знакомства. Собственно, объявление и звучало как «Русский автостопщик едет вокруг США, пишите мне все желающие приютить на ночь и послушать о столь великом путешествии». К сожалению, как это и бывает обычно в интернете, примерно 90 процентов заинтересовавшихся либо изначально не скрывали своих греховных надежд (сразу успокою, особ женского пола среди них не было), либо придумывали какие-нибудь причины откосить от личной встречи (как раз, в основном именно женщины — скучающие домохозяйки, мужи которых обо мне ничего знать не должны, и не менее скучающие матери-одиночки, чьей храбрости хватает лишь на сетевое общение). Уклонистов я все ж пытался расшевелить, но после выезда из Бостона в интернет выходил лишь кратковременно, и несколько «хостов» обломались, ответив согласием уже после того, как я миновал их город (не исключено, что тормозили умышленно). В частности, интересующийся русской культурой еврейский парнишка из района Голливуд в ответ уже на прямой вопрос «Подъезжаю, вышли свои координаты» написал через два дня «Не понял, какие координаты ты имеешь в виду»…
К счастью, когда я проверил почту у библиотеке Санта-Моники, западного района Города Ангелов, это его письмо было не единственным новым. Карен, пугливая «разведенка» из отдаленного пригорода, сообщила номер своего сотового и примерное место возможной встречи! Сразу прозвониться, увы, не получилось — трубку почему-то брал автоответчик. Выбравшись на двух автобусах в центр собственно Лос-Анджелеса, решил не задерживаться там с рюкзаком, а добраться сперва до потенциальной вписки. Оценив запутанность паутины окрестных автобанов, сел на пригородный поезд. Кондуктор, что удивительно, не проявился вообще.
Слонялся по студенческому городку, периодически проверяя телефон, пока, Карен, наконец-то, не сняла трубку. Сообщив свое местоположение, еще минут десять ее дожидался. Настороженность в манерах хрупкой, можно даже сказать, миниатюрной женщины пропала сразу же, когда она услышала мой голос (ну, и вид рюкзака, наверное, тоже поспособствовал) — в общении по ICQ меня, похоже, подводила большая практика англоязычной переписки, людям сложно было поверить, что их не разыгрывают. Но произношение свое я даже не пытался никогда улучшить, понимают — и ладно, а косить под местного потребности не было.
Вот только домой к себе она все равно не пригласила — «у меня маленький ребенок, ты должен понять». Попробовали прозвониться сестре, и через час та подъехала с мужем пообщаться с путешественником из России. Пригласила нас всех в ресторан, отужинали, но вписаться тоже не удалось (уж и не помню причину — места, что ли, не нашлось). Что ж, успокоил присутствующих, что без проблем найду пристанище в студгородке. Они, конечно, выразили сомнение («Поздно уже, да и выходной»), но противиться не стали. И правильно, уж с моим-то везением не отыскать незапертую дверь в учебном центре!.. Выбрал аудиторию попроще на последнем этаже, запасся водой и закрылся изнутри, для верности прислонив парту к двери. Кто их знает, американцев, вдруг приспичит поучиться в воскресенье — так я хоть успею из спальника вылезти.
Твердо решил на следующий день продолжить путь на юг — на вечер вторника мы забили стрелку еще с одной ICQ-юзершей в центре Аризоны. Жаль, конечно, в Голливуде не побывал, и на Беверли Хиллз, но ведь не в последний раз! Вышел из аудитории умыться, возвращаюсь — дверь захлопнулась (я же ее с той стороны с предохранителя снял, чтобы закрыться)… Блин, какая подстава, ведь рюкзак внутри остался!
Пришлось искать сторожа и объяснять ситуацию — мол, приехал к другу, тот на встречу не явился, и я решил багаж оставить на минутку под партой (благо спальник уже свернут, и следов ночевки не осталось). А он за голову хватается — ту аудиторию специально не запирали, потому что замок сломан, и слесарь в выходной день ни за что не явится. Спустя некоторое время, впрочем, родилась идея: разобрать потолок и в надплиточном пространстве между проводов освещения и балок протиснуться в комнату. Принесли стремянку, сняли несколько плиток, парень-сторож с явной опаской (высоты боится) залез внутрь и кое-как спустился на стол по ту сторону стены. Ура герою! Но день уже на исходе, и мне надо поторопиться, чтобы к ночи достичь хотя бы Сан-Диего.
По схеме маршрутов пригородного транспорта выясняю, как бы подальше выбраться на автобан, вписываюсь в автобус. А ведь я на самом юге страны — темнеет здесь почти мгновенно. И нужная остановка встречает меня уже в сумерках, а до выезда на магистраль еще километров 15. Вряд ли стоит надеяться на быстрый подвоз при таком скудном траффике, решаю я и перехожу шоссе, чтобы вернуться в студгородок. Черт, водитель тот же за рулем, метод перепутанного направления тут не сработает! Но почему-то так не хочется ночевать на открытом воздухе… Поддавшись внезапной слабости духа, выкладываю почти доллар за билет и возвращаюсь в знакомую аудиторию. Такого со мной больше не случалось, «нам в обратный путь нельзя».
Карен, узнав утром о моих злоключениях, пригласила посетить душевую в своем доме. А пока обсыхал, поиграл на 16-битной приставке с ее сыном. Хм, о некоторых играх из его коллекции я в России и не слышал…
Оказавшись, наконец, на автобане, застопил грузовик, следующий прямиком в центр Сан-Диего. Заехали с востока, я помог при разгрузке рулонов проволочной сетки, чтобы побыстрее оказаться на побережье — нельзя же покинуть тихоокеанское побережье, так толком и не искупавшись! До Фриско еще доходят северные течения, там я только пару раз окунулся… Но когда мы остановились для заправки, решил посетить тамошний магазинчик и, видимо, слишком задержался, потому как, вернувшись, грузовика не обнаружил. Хорошо еще, рюкзак дождался меня на газончике. Сориентировавшись по одолженной у заправщика карте, дошел до лепестка, ведущего на магистраль, и прямо на ходу застопил малолитражку с четырьмя развеселыми студентами. Ради осуществления моей мечты они сделали нехилый крюк, доставив меня на ночной пляж, а потом вернули на уходящее на восток шоссе.
Оазис гостеприимства
В тот вечер, воспользовавшись трамваем и автобусом, мне еще удалось с парой локальных машин оторваться от цивилизации, впервые заночевав без крыши над головой, прямо в придорожных кустах у дороги. Под утро довольно зябко было, а днем я провисел под жарким солнцем Южной Калифорнии почти три часа, едва не схлопотав солнечный удар (табличкой попеременно прикрывал руки, чтобы не обгорели). Зато потом, в полном соответствии с ранее изложенной теорией, умчался на джипе с кондиционером сразу на 400 км до Тусона — то есть, куда и планировал, причем вовремя. Давно уже пригласившая меня на вписку американка раз в неделю приезжала туда за 100 с лишним миль от дома петь в церковном хоре. Правда, я еще не знал точно, где — городок-то немаленький, столица штата. Поэтому пришлось сначала отыскать источник интернета в местном университете. Водитель, всю дорогу рассказывавший об окружающих пустыню горах и зарослях гигантских кактусов, а также о смысле проигрываемых CD-магнитолой песен, под конец поездки изрядно разочаровал намерением отыскать продавца шмали, ради которого даже высадил меня за километр до студгородка. Но, что гораздо обиднее, из пришедшего по электронной почте пояснения следовало, что мне достаточно было выйти еще на автобане несколькими экзитами ранее и сделать буквально несколько шагов. Теперь же от цели меня отделял добрый десяток километров, и меньше часа оставалось на его преодоление. Памятуя, что кругоштатное путешествие уже обошлось мне в стоимость билета на пригородный автобус под Лос-Анджелесом, я не долго думал, прежде чем решился оплатить еще одну поездку — остановка у кампуса являлась конечной, и времени разбираться в схеме маршрутов не было.
К церкви, где проводились песнопения, я попал минут за 15 до окончания занятий. Дотти оказалась на вид этаким колобком лет шестидесяти, всегда улыбающимся и, вообще, излучающим доброту. За час с небольшим, что мы ехали по пустыне к городку Мистик Вэлли (то есть, Таинственная Долина — обитель чудес, не иначе!), я успел рассказать ей о большей части произошедших со мной после выезда из Бостона событий, так что в дом мы вошли уже преисполненными новых впечатлений и после легкого ужина отошли ко сну.
Те неполные два дня, что мне удалось провести в обществе Дотти и ее многочисленных друзей, пожалуй, оставили наибольший след в тогда еще не избалованной радушием незнакомцев душе автостопщика. Казалось бы, много ли можно найти достойных посещения мест посреди пустыни на границе с Мексикой? Однако до самого отъезда (до окончания срока действия визы оставалось меньше десяти дней, а улетать мне полагалось с другого конца страны) у меня не было и мгновения безделья. Съездили в легендарный городок Тумстон, тщательно культивируемый уголок Дикого Запада, по пути циркулярный карьер посмотрели. А на обед отправились к подружке-сверстнице Дотти в шикарный дом с двумя бассейнами, в которых я и отмокал с детьми, пока готовились отбивные на гриле. Хозяева предлагали отправить меня в Нью-Йорк или, хотя бы, Даллас на автобусе, но не мог же я сдаться на финишной прямой! От 20 баксов, впрочем, не отказался — а больше наличных у них просто не было, даже в этом отдаленном уголке страны большинство покупок производится по карточке.
Заехали в супермаркет, я приобрел самый теплый из имевшихся там спальников, холофайбровый кокон — вдруг придется еще ночевать в пустыне. Полоска с кодом располагалась прямо на этикетке под пластиком застегивающейся на молнию оболочки, так что удалось легко поменять ее на такую же от самого дешевого спальника и заплатить 20 долларов вместо 40. А на следующий день вернуть деньги обратно, избавившись от провезенного через всю страну синтепонового одеяла. Дотти я заранее поставил в известность о своих намерениях, но она так же не видела, когда и за что меня можно «повязать», и с немалым любопытством наблюдала за экспериментом.
Не успели в желудке улечься отбивные одной ее подружки, как мы пошли с другой в кафе и заказали огромную порцию торта-мороженого. Да такого… в сравнении с ним все мороженые «торты», что с тех пор мне попадались, едва тянули на звание пирожного!
Пустыня пустыней, но скальных массивов в ней хватает. Перед отъездом согласился доехать до обзорной площадки на вершине одного из них — посмотреть на Мексику. Вряд ли до горизонта там больше сорока километров; нелегальные эмигранты, видать, совсем слабы, если не в силах такое расстояние преодолеть пешком… Каждый год они десятками и даже сотнями пытаются здесь проникнуть в «счастливую страну», и каждый год местным погранцам приходится вывозить из долины подсохшие тела, чтобы не разрасталась популяция стервятников…
Прощальный пир в ресторанчике, и на машине подружки мы возвращаемся на автобан. Я, конечно, и сам сюда мог выбраться со временем, но вряд ли получил бы второй шанс на такой лихой старт. Не прошло и получаса, как вдалеке на обочине затормозил старенький, но резвый «бимер». На табличке у меня было скромно написано «Даллас» — я еще не был уверен, что успею проехать по периметру страны, и морально готовился срезать в случае чего юго-восточный угол. Однако, узнав, что подобравший меня колумбиец следует из Сан Диего прямиком в Майами, не колебался и минуты! Вот мужик удивился…
Дотти же еще примерно год поддерживала со мной связь. Летом 99-го по моей просьбе (хотел передать журнал, в который, несмотря на компьютерно-игровую тематику, удалось впихнуть трехстраничный материал о поездке) ее навестила Таня Яшникова, получив не менее достойный прием. А вот с литературной адаптацией бирюковского перевода «Школы автостопа» у нас не сложилось — сначала с компьютером проблемы возникли, потом бойкая старушка завела роман с каким-то техасцем и где-то год путешествовала по стране. Ну, а в итоге я сам оказался оторван от Интернета, и перестал надоедать ей напоминаниями.
Где-то под Сиэтлом я получил еще одно вполне конкретное приглашение от другой старушки, взрастившей, по ее словам, не одно поколение автостопщиков. В первом же сообщении она сообщила свои координаты в штате Теннесси — немного в стороне от маршрута, но я бы обязательно нанес визит и ей, если бы не получил в Аризоне сообщения от дочери почтенной леди: «Маму постиг очередной приступ, она сейчас в больнице и, увы, вряд ли уже сможет когда-нибудь принимать гостей». Надеюсь, мне не доведется больше так опаздывать к тем, кто меня ждал…
Утомленный субтропиками
Трансконтинентальный рейс продлился почти трое суток. Тем вечером развеселый мачо глотнул вдоволь пива, а потому беззаботно разгонялся до 80-85 миль в час. Но после недолгой ночевки в машине то ли подустал, то ли отчаялся напугать меня такой скоростью, и больше старался правил не нарушать. Более того, свернув согласно моей идее на западнофлоридское шоссе (основной автобан проходит по восточному побережью, но по нему мне предстояло возвращаться), он сначала сокрушался по поводу тамошнего ограничения в 50 миль в час, но спустя пару часов и с этой скоростью ехать уже не мог. И почему я не догадался перед поездкой получить права?! Пришлось ограничиться функцией снабженца — мой попутчик отнюдь не страдал избытком средств, и тратился только на пиво и бензин, почти не испытывая голода. Я же от пива отказывался, а потому на каждой АЗС проводил набеги на непуганные призаправочные магазинчики. Помимо еды удалось добыть комплект батареек, поскольку темы для разговора исчерпались еще в Техасе, а встроенной магнитолы в машине не было, только «бум-бокс». Пригодился и мой запас кассет с легендами русского рока — в отличие от сотовой связи, радиовещание еще не охватило собой территорию всей страны…
Вторая ночевка случилась в Луизиане, прямо на остановочном пятачке второстепенной дороги. Эх, нелегко это, бесплатно выспаться в Штатах — под утро нас опять разбудили копы. Оказывается, в лесах штата полно крокодилов, и меня, завернутого в покрывало (в спальнике было черезчур жарко), доблестные служители закона не иначе как спасли от ужасной смерти… Впрочем, кто знает, Валера ведь действительно видел зубастые бревна на трансболотном шоссе к западу от Майами. Мы же туда попали уже под утро и ничего страшного, кроме пелены тумана, не заметили. Чуть не поссорились в конце совместного пути — утомленный дорогой водитель хотел вздремнуть на АЗС, но стремался копов, а потому попросил меня «посидеть на стреме». Мне же не улыбалось дремать на ходу — чай, не по автобану едем, можно и пропустить что-нибудь интересное — да и страхи колумбийца казались надуманными. В итоге он все ж преодолел дремоту и кое-как доехал до окраин Майами, высадив меня, как и пообещал с досады, сразу за въездной табличкой.
Чем заняться в спящем пригороде в пять часов утра, сомнений не было — мимо утратившей бдительность охраны прошел на территорию ближайшего «кооператива» (несколько типовых домов, принадлежащих одной компании, квартиры в которых сдаются малоимущим) и расположился в лифтовой комнате под крышей одной из многоэтажек. Проснулся уже после полудня, погулял по музеям в центре, а под вечер на автобусе уехал на Майами-бич. Огромный песчаный пляж встретил меня отличной полуштормовой погодой — свежий ветер, полутораметровой высоты волны и практически полное отсутствие посетителей! Забросив рюкзак на крышу будки спасателя, погулял еще по району, а вернувшись темной ночью, утащил из бассейна одного из отелей шезлонг и заночевал прямо на пляже. Не самая лучшая идея, должен сказать: ночью было влажно и жарко, а под утро — мокро и холодно. Да еще какой-то парнишка латинской внешности приходил знакомиться, пра-ативный!
Зато на трассе оказался пораньше, еще немного вздремнув в пригородном поезде. Вероятно, получил при этом третий привод в полицию (после Вирджинии и Чикаго, бостонские не считаются) — кондуктор, утомленный засилием эмигрантов-латиносов, не поленился выписать квитанцию о штрафе и мне…
Медленно продвигался я к северу, пришлось и по участку ремонтных работ прогуляться (обочин на автобане просто не было, а по лепестку машины практически не выезжали), и внезапно хлынувший дождь под козырьком кафешки пережидать… К темноте удалось достичь какого-то тракстопа, а там почти сразу обнаружился попутный грузовик, но — о, чудо! — с двумя водителями! Причем я сперва угодил на канадца, а он, узнав, откуда я, проводил меня ко второму — парню из Белоруссии! Тот сперва слегка настороженно ко мне отнесся. Что ж, базируясь в таком городе, как Нью-Йорк, быстро привыкаешь с подозрением взирать на любого незнакомца… а особенно русского… Но, видимо, моя история все же оказалась слишком необычной для лжи, поэтому, презрев риск случайной встречи с патрульным, меня повезли до Орландо, где наши пути расходились. Ехать оставалось всего ничего, но за это время мы успели поужинать разогретыми на плитке консервами, обменяться координатами и сувенирами. Мне досталась книжечка-список всех тракстопов Штатов и Канады и целая кипа талончиков, по которым, якобы, в любой забегаловке одной популярной сети быстрого питания я мог получить бесплатный сэндвич. Впрочем, до отлета это проверить не удалось, а в Лондоне сия сеть еще не доросла, видать, до такой системы бонусов.
Миша, как и прежде встреченные мной эмигранты очень удивлялся, что я не горю желанием остаться в Штатах. Предлагал даже поспособствовать в нахождении жилья и трудоустройстве. Но, когда я достиг Нью-Йорка, он уже отбыл в следующий рейс, а супругу, видать, не предупредил, и она в телефонном разговоре, увы, не смогла преодолеть барьера отчуждения. Да и не светила мне еще тогда карьера дальнобойщика, даже идеи такой не было. Только зависть…
Высадился на развилке перед Орландо, в паре километров от которой должен был быть еще один тракстоп. Однако сориентироваться на месте не смог, погулял по лепесткам в поисках указателей, местных постопил (те, что остановились, ничего о стоянке грузовиков поблизости не слыхали), а когда надоело, расстелил спальник в рощице внизу и до утра мучался поочередно от жары и комаров. В предрассветной прохладе удалось все ж приладить на голову компресс-мешок, прилагавшийся к спальнику.
Посмотрите на карту Флориды и скажите, сколько, на ваш взгляд, может занять дорога из Майами до границы штата? Вот он, самый безмазовый с моей точки зрения регион для автостопа. По крайней мере в конце октября, когда с подмерзающих по ночам северов на юг косяками валят оставшиеся на прореженных цензурой трассах бродяги. Мне за день два таких типа встретилось — в лохмотьях, с заплечными сумками и заросшими щетиной физиономиями. Короче, типичные автостопщики в представлении американцев. Стоит ли удивляться, что даже в нормальной опрятной одежде и с рюкзаком приходится подолгу ждать, пока кто-нибудь из водителей соблаговолит сфокусировать замыленные глаза на обочине и красноречивой табличке?
И то еще не факт по какой причине… Под вечер с трудом поборол искушение проспонсировать добирающегося на последних каплях бензина бедолагу, да он и не просил. Едет аж в Канзас, а денег — ни гроша! Успокоил себя, что на жертву обстоятельств он не похож. Может, это фишка такая, бензостопом добираться? Тем более, что в крайнем случае всегда можно залить хоть полный бак, сняв перед въездом на АЗС номерные знаки (неуплативших отслеживают по видеозаписи), а потом второстепенными дорогами прорываться к цели. На очередной заправке ему отказали в бесплатной паре литров, и он остался ждать альтруистов, а я вернулся на автобан и, наконец, с негром-стоматологом проехал пограничный город и заночевал уже в Джорджии.
«Нормальные герои всегда идут в обход!»
Штат-тезка бывшей республики Закавказья удивил меня радушием местных жителей — владелец призаправочного магазина, возле которого я расположился на лавочке, вместо того, чтобы утром с возмущением прогнать «отпугивающего клиентов бродягу», успокоил: «Спите еще, рано!» И менеджер кафешки на небольшом тракстопе, где меня высадил, накормив до отвала, водитель локального автопоезда, спустя час моего брождения по округе в поисках попутного грузовика предложил не убираться восвояси, а пройти внутрь и пообедать: «Все равно все водители сюда заходят». И пока я смаковал фруктовый суп (ни на что другое уже не тянуло), подыскал мне транспорт до следующей стоянки грузовиков в сторону Эшвиля. Кстати, именно из этой кафешки я чуть не уехал с женщиной-дальнобойщицей — она сама меня опросила, но нам оказалось не по пути… Что ж, в цивилизованных странах эта профессия, действительно, давно уже перестала быть мужской прерогативой, с тамошним-то уровнем дорожного сервиса!
Заночевал на столе в беседке зоны отдыха на подъезде к Эшвилю. Поскольку в Хендерсонвиль все равно надо было заехать (только здесь можно было без потерь обналичить выданный мне дирекцией лагеря чек на 800 баксов — половина стоимости билета плюс так называемые карманные деньги, не зарплата же!), не смог отказать себе в искушении посетить в последний раз свой первый супермаркет — кроссовки стоптались, пора было менять… К дому Дасти пробираться не пришлось, медсестра сама вызвалась вывезти мою поклажу к трассе. Слегка удивился, что успешное прохождение кругоштатного маршрута ее совсем, похоже, не удивило. Привыкла?..
И вот я на хилом выезде из пригорода, стою с рюкзаком, а рядом лежат тяжеленная сумка с ноутбуком и иными ценностями и колбаса спальника. Пакет с зачем-то привезенной в Штаты литературой по автостопу, тщательно замотав скотчем, зашвырнул поглубже в непролазную чащу до лучших времен. Если кому из америкоездцев понадобится, пишите — сообщу точные координаты…
И ведь в Бостоне меня еще дожидается огромный рюкзак с добычей — книжками, кассетами, атласом дальнобойщика и еще кучей полезного исключительно в домашних условиях барахла! Конечно, в крайнем случае можно его оставить у Майкла на сохранение, но жалко будет потраченных усилий. В общем, стою и думаю — ехать все равно на северо-восток, а там уж куда кривая судьбы выведет! Первая машина, едва не заглохнув на трассе (заболтались с водителем на религиозные темы, бензин кончился аккурат на ведущем к АЗС лепестке), высадила меня в темноте возле крупной стоянки грузовиков. Оставив багаж в кустах, где-то с час дожидался подотставшую удачу, после чего всю ночь ехал с дальнобойщиком-нарушителем (что значит штраф за переработку по сравнению с неустойкой за невовремя доставленный груз!) по разного статуса дорогам через три штата на северо-запад, оказавшись в итоге на 90-м хайвэе в штате Индиана. Цель я практически объехал по дуге, зато здесь можно ждать прямую машину до Бостона!
И через сутки я, действительно, вернулся в почти родную уже столицу Новой Англии, совершив попутно хитрейший финт. С индианского тракстопа мне вскоре пришлось ретироваться к въезду на платный автобан и встать там с обновленной табличкой. От навалившейся безысходности согласился ехать в направляющемся прямиком в Огайо минивэне. Но Штат Арестованного Автостопщика (ШАА сокращенно), как и полтора месяца назад, лишь ускорил мое продвижение — не успел я закопать багаж в кустах на выезде с крупной зоны отдыха, чтобы налегке и не привлекая внимания искать попутку, как останавливается автопоезд. В кабине два молодых афроамериканца, едут в Бэнгор!
Родом братья из какого-то южного штата (вроде, Луизианы). Младший некоторое время прожил на севере страны, а потому способен понимать мою речь и переводить мне изречения водителя. Ей богу, с африканскими неграми было не сложнее общаться… Зато без тени сомнения решили завезти меня в центр Бостона вместо того, чтобы пройти город по объездной! А поскольку ехали мы параллельными второстепенными дорогами, избегая весомых для дальнобойщиков магистральных поборов, то утром, переночевав на тракстопе (я — в спальнике возле двери закрытой на ночь комнаты отдыха, договорившись о побудке и оставив для верности в кабине грузовика рюкзак и сумку), выехали к северной оконечности штата Нью-Йорк. За пересечением с ведущим к мегаполису шоссе я ушел с вещами в лес и, запаковав их в пластиковые мешки, спрятал под приметным кустом (братья в это время ждали на шоссе, рискуя навлечь на себя гнев дорожной полиции). Поэтому в Бостоне высадился (прямо на автобане!) налегке, с поясной сумкой и спальником.
Предотъездная суета
Переночевав у Майкла и забрав рюкзачище, я по отработанной уже методе сел на пригородный поезд, чтобы выбраться на трассу. Однако кондуктор Чип оказался настолько любезен, что вернул меня на вокзал и договорился с проводником амтраковского экспресса о моем бесплатном проезде в Нью-Йорк!
Сэкономленное время я потратил не зря. Благополучно добравшись на метро (масштабы тамошней транспортной сети московской подземке и не снились!) до аэропорта, оттащил рюкзак на безхозной тележке под эстакаду одного из мостов дорожной развязки. Следы и мусор красноречиво свидетельствовали, что это место посещается, но не очень активно, так что я просто подальше запихнул свой черный мешок под опору — без фонарика не отыщешь. Вечер посвятил осмотру Манхэттэна, проник по обрывку билета на Крышу Мира (обзорная площадка на вершине одной из башен ВТЦ), отщелкал там полпленки. В «Батарейном парке» на южной оконечности Манхэттена обменял свежеугнанный комплект из 24 батареек на убогий скетч молодого грека-художника. Батарейки пришлось добывать повторно, на столь цивильном маршруте я не заморачивался зарядным устройством, да и аккумуляторов приличной емкости в супермаркетах не видел.
Почти весь следующий день ушел на вызволение лесных останков. Эту и еще две ночи я благополучно провел в спальнике в зале ожидания аэропорта, обычная практика для нежелающих раскошелиться на VIP-места транзитников. От конечной станции пригородного поезда но нужного мне перекрестка оставалось километров пять. Их удалось проехать на пикапе, но за время поездки я мало что успел рассказать водителю, поэтому не очень удивился, вернувшись с вещами на автобан и не обнаружив обещавшую подождать машину. Договаривался ведь на полминуты, а не на пять (куст оказался не таким уж и приметным)… Таблички у меня не было, но далеко я, опять же, не ушел — проезжающая мимо дама, приняв мою отросшую шевелюру за девичью, согласилась подбросить до станции следующей ветки «электричек».
Воссоединившись со всем своим багажом, еще один вечер провел в центре мегаполиса и понял, что занятье это мне уж надоело. До отлета еще два дня, неужели придется провести их в брожении между небоскребов? Пока я колесил по стране, отец подсуетился и переслал мне телефон дочери сослуживицы, устроившейся на обучение в университете Итаки. Километров триста с копейками по трассе, чего бы и не съездить! Созвонился с Ириной, выехал с утра подальше по «железке»…
Вот-те на! Неужели в стране, где так сурово осуждается мужское приставание, женщины законов о харрасменте не знают? Подвезла меня одна, угостила буррито, а возвращаясь к машине, весьма так ощутимо потрепала по заднице… Может, конечно, она это и без всякой задней мысли сделала, ведь продолжения, слава Богу, не последовало (не в моем вкусе была тетка). Вообще, за пять уже с лишним лет путешествий автостопом, лишь в Штатах водители, проявлявшие в отношении меня вполне определенные намерения, осмеливались распускать при этом руки. И лишь недавно, посмотрев фильмец «Джей и молчаливый Боб наносят ответный удар», я, кажется, начал понимать причину. Если уж с экранов ТВ и кинотеатров не стесняются во всеуслышанье представлять автостопщиков людьми второго сорта, которые за подвоз позволяют вытворять с собой все, что угодно, то можно даже удивляться, что это так редко всплывает в общении с водителями. Напротив, абсолютное большинство моих попутчиков относилось ко мне очень лояльно, стараясь по мере сил облегчить дальнейший путь. Ведь подвозят сейчас в Штатах в основном люди, которые либо сами раньше так путешествовали, либо много общались с автостопщиками — короче, представляющие реальное положение вещей. Остальные просто боятся.
Под вечер я едва не попал в безвыходное положение — коп, остановившись, сообщил, что в штате запрещено путешествовать автостопом:
— Куда же мне прикажете деваться?
— Поехали на автостанцию!
— А вы уверены, что я еще смогу сегодня уехать в Итаку? А если у меня денег не хватит — я ведь к друзьям еду, такси и отели в бюджет не закладывались?
— … Не знаю, но чтобы я тебя на дороге больше не видел.
К счастью, пока я шел под дождем к ближайшей заправке, все же застопил двух благоразумных христиан. Пригласив меня в гости и накормив обедом, они решили совершить отложенное было на следующий день посещение Итаки, и я все же достиг дома Ирины в приемлемое время. Хотя и нашел не сразу — про адресную систему американских городков я уже рассказывал.
Наутро совершил экскурсию по студгородку. Повезло, как раз успел на бесплатную экскурсию, которые периодически проводятся студентами для посетителей. Из всех рассказанных историй большего всего запомнилась предхэллоуинская — мол, несколько лет назад неизвестные ухитрились затащить на вершину колокольни огромную тыкву и водрузить ее на шпиль. Овощ провисел до весны, когда его пришлось-таки расстрелять, поскольку подгнивающие куски начали отваливаться, угрожая прохожим.
На обратном пути еще один чернокожий дальнобойщик подарил мне старенькое, но целое пальто. Что удивительно, в Бостоне, на мой взгляд, климат за два месяца практически не поменялся. А вот в двухстах километрах от берега на открытой местности стоять было, действительно, весьма зябко. Последняя остановленная в Штатах машина привезла меня уже затемно в центр Гарлема, пришлось пару кварталов прогуляться до станции «метро». Налегке — нестрашно!
Всю ночь провел на острове, лишь под утро вернувшись в аэропорт — предстояло весь день лететь над океаном, отличная возможность выспаться. Специально попросил обратный рейс назначить мне так, чтобы ночь опять провести в Лондоне. Место в салоне тоже досталось очень удачное для фотосъемки — за крылом, заслоняющим встречное солнце.
Смеющиеся последними
Поездка в Штаты для меня началась с прогулки в компании семи девушек по историческим местам Лондона. Увидев, можно сказать, его спящее лицо, по пути домой решил ради разнообразия полюбоваться его, извиняюсь, задницей (а то и…) — Сохо, районом «красных фонарей». Но для начала заскочил в многоэтажный игровой комплекс. Жаль, не круглосуточный, а то наплевал бы на «клубничку» и избежал участи последнего лоха…
Сразу хотелось бы заметить — еще ни одна моя дальняя поездка в одиночку не обходилась без хотя бы небольшого головотяпства, о котором без сожаления не вспомнишь. В Египте я лишился трех отснятых пленок и двух недель жизни, двумя годами позже в Турции оставил целый рюкзак, набитый тщательно подобранным снаряжением (в том числе фотоаппарат с почти отснятой пленкой и диктофон с почти дописанной кассетой), на финише новогодней поездки облагодетельствовал одного ментовского начальника на 500 финских марок; по пути в Туру купил за 1000 р унтяйки, пошитые из полусгнившей оленьей шкуры, а летом в Европе оставил на 70 евро больше, чем мог бы, еще и заимев с немалой вероятностью привод в полицию… Что характерно, во всех случаях эти потери превышали (а иногда и многократно) все прочие затраты на поездку. Особенно, если эти «прочие» стремились к нулю, как у кругоштатной (вложенную в начале штуку баксов я не считаю — эта сумма мало относится собственно к путешествию и практически обнуляется возмещенными после «отсидки» деньгами и добытыми в ее время вещами. Что ж, опыт — самое ценное, что мы получаем, странствуя по свету, и я усматриваю неплохую зависимость между качеством своих поездок (сроком, дороговизной региона) и их фактической для меня стоимостью. Пусть даже счет был предъвлен в последний день пути, как в Лондоне.
А дело, значит, было так: ходил я по улицам, смотрел на ассортимент и цены, пока не подвалила ко мне чернокожая мадам с предложением посетить публичный дом. Соблазнился богатым выбором и возможностью уйти с целым кошельком, если подходящих кандидатур не найдется. А кто бы сомневался, ведь разборчивость у меня просто патологическая, особенно когда дело касается моих денег! Выдал негритянке 240 баксов (40 — плата вперед, 200 — залог на случай нанесения ущерба заведению), после чего она оставила меня сидеть в холле роскошной гостиницы, а сама ушла в номера «договариваться».
Час спустя, злой на весь черный свет и, прежде всего, на себя, я отыскал на улицах ее коллегу, вычислив по совпадению сути предложения. Вручил ей сотню «зеленых» (мельче не было), чтобы привела в свое заведение, по пути к нам присоединился негр, забрал купюру и попытался опять раскрутить меня на залог. Обломался, само собой, вручил ключ «от номера», а когда я потребовал вернуть деньги, быстренько свалил с подружкой на мигом остановившейся машине. Номер я, конечно, записал и продиктовал его по таксофону полиции, после чего еще час с лишним прождал патрульную машину и, несолоно хлебавши вернулся в аэропорт, дабы не упустить свой рейс до Москвы.
А публичные дома я и по сей день видел лишь по телевизору. Сгонять, что ли, в Тайланд на 25-летие?..